Так тяжело уразуметь пространства,
Бегущие горизонтально мимо.
В них равнодушья сытого помимо
Блестит недостижимое убранство:
Неживших, неродившихся событий
В горячих миражах паленых видов,
На сумерках толпы и индивидов.
Избитых в ожидании прибытий
Невиданного. Жаждой не испитой
Агонии мелькающих картинок
У личного небытия. Былины к
Мечте, из выдумок в одно паренье слитой,
Презрительный оскал. Дождей Парижа.
Затертых Бунинских аллей. Приветов,
Придуманных из ничего и где-то
Неискренних, непрошеных: таких же,
Как долгожданное «пока» для «здравствуй»
Чему-то новому. Предвосторжений.
Любимых улиц в нелюбимых отражений.
Сиянья голограмм на визах: «Странствуй!»
Боязни потерявшейся причины
Куда-то ехать. Слова «Андромеда»
Сверкающего градом в Костроме да
Судорог трезвучий – их кончины
В немузыкальном ухе прозы жизни
Про яканье с гиперболой в квадрате.
Безденежья и чуждых бюрократий
Антарктики или Днепродзерджинска.
Сбежавшей фразы от позиций смысла,
Поддавшейся игре дневного света,
Свитого из вопросов и ответов,
Брюзжащих сном на взятом коромысле...
Неведомое связано с судьбою:
Неизгнано, но видимо извечно;
Пространства не проносятся навечно:
Закрой глаза – и вновь они с тобою,
На свет ответа вопрошают мглою.
MMIX