Разве можно долго любить того, кто многих любя обожает, а затем, хладнокровно живя, забывает? Разве может одна в себя все вместить, а ему многого хочется: смех и ноги одной, шепот и ласки другой, ум и твердость характера третьей, уют, тепло, писки детей у четвертых. Романтика, спортивность, эстетика, этика, ложь, хитрость, коварство и честность, богатство и слабость, беспомощность и силу духа… Как в одной вместить, низенькая ростом чтобы была, и в тоже самое время стренги чтобы у носа стриптиз изображали, и с ногами длиннющими, и чтобы была выше всех мужчин в росте. А так этого хочется. Маленькая грудь чтобы пышно дышала, чтобы попа в ладошке спряталась, и при этом бедра широко порхали, чтобы корочка целлюлитная на животике маленьком выпирала, но при этом, чтобы был он упруг и даже впалым, ребра чтобы были как у скелета, наружу, а утонувшие в жире еще лучше. Чтобы глаза утром зеленые, а ночью голубовато-черные им любовались. И при этом свободным быть, гарем содержать тяжело, да и не хочется.
А любви телу и душе, ой, как иногда очень хочется. Ах, где же ты, моя курочка, курва с хохолочком. А с чего вы взяли, что я хотел чего-то?
Гуляку полюбить, это не только имя иногда, когда вспомнит, когда повезет произносить. Это страдать, сохнуть от любви, ночами выть, и верность при этом хранить. Нельзя с другом жар потушить, чтобы любимый не убил или не бросил.
А если ревнива, или тщеславна, или с умом не дружит, а месть от обиды ее страшна, Таких в тюрьмах немало. Не захочет делиться добычей… Что тогда? Да ну ее!
А кто себя в жертву любви той принес, возможно, безмерно счастлив. Да кто же их знает?
Разве сможет понять их та, что устала паспорта менять, фамилий чужих насобирала, как коллекционер марок, та что не одному и не двум голову заморочила и сама не раз и не два в облаках витала?
Ее можно понять, а кто поймет чудака, разве кому –то под силу? А я так хотел любя страдать, любя любимым быть! Почему не оценили?
Погоревал и опять застонал: -Где вы мои невинные девы, те, что в родах не кричали и с другими не потели в постели? Ваш невинный взгляд, вводит мое естество в трепет неимоверный. Да что с вас толку, дети. Нос вам вытереть, деньги без счету давать, чтобы с сопляком тратила. Тоже мне папашу нашли, от ревности с ума не сойти бы, надоели ее студенты и ночные клубы. А сможет ли она не только в кошелек заглянуть, а и в глубоко в душу, понять, оценить, не унизить? Да ну их, этих понятливых, с ними иногда скучновато. Залезут в нутро и шарят там, шарят. Тошно.
А сможет ли испепелить почти дотла жаром своим и врасплох оставить? А если не поняла, не разделила порыв, воспламенилась, но не запылала, хотела увлечь за собой, но делать поленилась, устала. Ушла, другом хотела остаться. От любви до ненависти один шаг. Какая дружба может быть, когда в душе ураган, а плоть не повинуется? Вот если бы все наоборот, запылал, испепелил почти всю! Особенно хорошо, если трепыхалась, сопротивлялась, наивная, ладно, стань верным другом, живи и моргай, радуйся, как на Бога смотри. Разве есть кто-то лучше? В сторону отойди, не путайся под ногами, надоело съедать ,пресытилось, облизнуться иногда даже приятнее. Не твое это дело, хищник я нынче иль жертва.
Знаете, красавица, а мне все это даже очень нравится. С гулящей девкой не так уж и плохо, расслабляет. Кишкам хорошо, мозги отдыхают. А если еще кто присоединиться, забавнее, чувства обостряются. Только в аптеках бы потом не застрять.
Хорошо с любовницей. Муж лох, чувствуешь себя мужским достоинством. Дети, гигиена, вместе хором подышали, покряхтели и разбежались каждый в свой мир, нужду справили, природу не обманешь. Зачем много говорить, времени нынче мало свободного, а шлюха, она и есть шлюха, от мужа сука хвостом виляет, а я ей не муж, а она все мне позволяет.
А если она самостоятельная, при хороших деньгах и должности, деловая, крутая, ухоженная, приголубит, деньгами поможет,в карьере и делах поддержит, аренду оплатит, от ментов отмажет. И приятно и выгодно. Правда, требовательна она и ревнива. Не дай Бог правду о блуде моем узнает, для нее я даже не разу женщин не видывал, стеснительный, застенчивый, неопытный, сиротинушка одинокий. Пусть дураки пашут, а баба-покровитель это даже забавно. Другие и под мужика плешивого, потного и жирного ложатся, что бы иметь то, что я имею. А кто как может, тот так и живет, кто на что способен. Это я только физически монстр, одним пальцем, если что грохну, а так я слабенький. Ну, Жигало я, Жигало!
Отлично одиночку пригреть два раза в месяц. От счастья стол накроет, который от еды ломится, ноги помоет, постель застелет, спать уложит, если в гости зайду, рядом окажусь случайно, переправлялся с очередной попойки, следовать дальше сил не хватило. Ведро рядом поставит, срыгну, чтобы мужиком в доме пахло, и ей посчастливилось. Ну, Бетман я, Бетман! Помогаю всем кому одиноко и тяжко.
Сука хвостом виляет, это моя бывшая жена, так сказать, о себе, напоминает. Но мы еще посмотрим, кто у чьих ног первым отдыхать примостится.
А ты, упертое и глупое создание ,уйди –ка прочь, и понапрасну сон мой не тревожь.
А бабушки на то и бабушки, хожу поиграть с ними в ладушки, нужно же и о будущем подумать, может квартирки отпишут.
А та недолго честь и берегла, как только мать природа позвала, забегала и заметалась, на тетрадке с книжками, бесстыжая, и мне отдалась. Пожалел сиротинушку, приголубил, весна в голову стукнула, спросила зеленая: - какой тебе годик, дядя? О, да вы уже юноша с гаком.
Вот так и живем, кто как может. А может ли долго любить тот, кто вообще никогда никого не любил, а сердце его похоже на холодный камень? Но это уже другая история. Все в мире относительно чего –то, если есть с чем сравнивать, и сексолюбовь не исключение.