Все было наперекосяк:
В твоей груди не сердце, а товарный знак
Крикливой гордости.
А я из тысячи штамповок – брак
Кем-то отлитый в молодости.
Ты из себя состроил дрессировщика.
Предателя, притворщика.
А я покорным тигром летела сквозь горящий круг.
Ты в штат не взял пожарного, извозчика,
Ветеринара, если загорится шкура вдруг.
По-дьявольски расклады раздавал.
Показывал свой дьявольский оскал
А я с улыбкой обреченной
Бросала сердце на алтарь
И обдавала кровью кипяченой.
Ты вел игру. И ставки повышались.
А демоны в твоей душе неистово смеялись.
Ты продолжал меня калечить.
Но я по-прежнему спокойно улыбалась,
Сжимая твои плечи.
Ты скалился, когда я надевала платье, зажигала свечи,
Когда с тобой я проводила весь безмолвный вечер.
Мол: «Девочка, твои мечты – пустое,
И мою душу не излечишь
Любовью и алоэ».
Я не могла терпеть взгляд, леденящий душу,
Но он чинил меня и снова рушил.
Он был мне яд с противоядьем.
Губительной волной, спасительною сушей.
И высшей благодатью, и проклятьем.
Он был из тех, кто падать не умеет,
А я из тех, кто падшего лелеет,
И он меня за это ненавидел.
Но если что, жалеет
И застрелить готов тех, кто меня обидел,
Хоть сам не раз вгонял мне лезвия под кожу,
И утверждал, что я его тревожу
Своими просьбами «не ранить».
Но на двоих мы, как и прежде, делим ложе,
И ранящую память.
Он не заметил исцеленья,
Я у небес просила для него прощенья,
Его душа теперь не для чертей обитель,
Она нашла успокоенье.
А я его любовь, его хранитель.