Со второй же строки стиха
многоточие надо ставить…
Шёл со смены отец усталый
(хриплый кашель его слыхать),
мать опять заводила стирку
да варила густые щи,
хрупал мойву кошак и фыркал.
А меня – уж ищи-свищи.
В ту эпоху
Высоцкий умер,
наши части вошли в Афган...
Дядя Миша, сосед угрюмый,
вечерами привычно пьян.
Сердце, сердце, ты всё припомнишь –
нам в тринадцать жилось всерьёз...
Из поджиги Андрюха-кореш
две фаланги себе разнёс.
Во дворах – турники, мопеды.
Ночь пекла для нас лунный блин.
В Первомай и на День Победы
транспаранты и флаг несли.
Ленин в бронзе, салюты, слёты, –
а в пришкольном лесочке блоть
научала по фене ботать
и въезжать кулаком в табло.
Мы запоем читали книги
про шпионов, про Том плюс Бэки,
да мечтали уплыть на бриге
и героями стать навеки…
Отмечтали.
Теперь нас нет.
Прощевай, пацанва святая!
На асфальте растает снег,
а вот на сердце не растает.
Кто – бессрочно мотает срок…
Кто – в погоне заделать бабки…
Кто – в земле…
Оттого и зябко.
Оттого-то в моей тетрадке –
черноточие после строк…