Зацепившись за вершину склона,
солнце влажным мартом растеклось
по пронзительной лазури небосклона,
превращаясь в талое стекло.
Наст звенит тугой струною света,
отражая в снежной крутизне
день, летящий в бездну, и планету,
позвоночником прижатую к лыжне.
Время — ветер. Стружкой солнце хлещет.
Обжигая, бьет в лицо крутая высь.
Это горы нам легли на плечи
ледяной подковой синевы.
Как весною в Альпах пахнет небо,
вспыхивая отблеском вершин?
Серебристым белокрыльем снега,
с родниками мартовской души...