Ты прости, недоносок, меня.
Все мы вечной войны недоноски...
Я не вынес тебя из огня,
не упас на ничейной полоске.
Там, где нас ошарашил раскат,
где железною кровлей накрыло
четверых желторотых галчат,
двум – хана. А вот нам – пофартило.
Неудачники спят наповал –
их теперь не разбудишь и пушкой…
А счастливчикам бог наплевал
прямо в морду. Победной веснушкой.
Нам с тобой повезло: пронесло,
протрясло, только нашпиговало
мясо осами стали – и зло
накормило судьбу до отвала.
Я очнулся: ты рядом кричал.
Я вцепился в тебя что есть мочи,
мёртвой хваткой – и пёр по лучам
в ослепительном всполохе ночи.
Где мы? Кто мы? Куда нас несёт,
иссечённых - по пересечённой,
где ни ют, ни дакот-миннесот
нашей юности, нынче никчёмной?
Вот окончится эта война
канонадой сплошных бухгалтерий -
и не хватит на свете вина
распроститься с последней потерей.
Это мне не забыть, не замять
тех двоих и с тобой не расстаться...
Проще клетку грудную взломать
и душой в небесах затеряться.
Новый мир потеряет и нас -
полумёртвых, едва уцелевших...
Мы вернёмся в родной Арканзас!
в Новый Свет! - поколением леших...
Мы найдём и привет, и уют,
нас возвысят и увековечат
на просторах техасов и ют! -
если мёртвые не искалечат...
Три десятка отчаянных лет.
Брудершафт в сорок пятом на Эльбе.
Дальше лёд – хоть натягивай плед
и спеши на учебные стрельбы...
Ты прости, недоносок, меня.
Все мы вечной войны недоноски...
Я не вынес тебя из огня,
не упас на ничейной полоске...