Фантастическая новелла
……Продолжение…
Глядя на Джексона в минутной задумчивости от предложенного им тоста, Мари сама достала второй стакан и сама и до краев налила себе виски.
- Так что же!? Я как Мари пустота!? – деланно рассмеялась она, и пристально посмотрев в глаза Тим Джексона, подняла свой стакан - ты думаешь, мне слабо!? Я ведь пустота, не так ли!? Давай! – стукнув свой стакан о стакан Тима, и посмотрев на него еще пристальней с загадочной улыбкой, она в один примем, выпила, не дожидаясь его ответных слов.
- Ну, это уже круто – молвил Тим Джексон и, выпив в поддержку своего собственного тоста, с иронией добавил – и, надо признаться в этом уже есть какая то твоя личная индивидуальность.
- И в чем же в этом!? В стакане виски!?
- А вот в этом, в твоем эпатажном шарме,- подыграл Джексон и Мари вдруг придвинувшись, как это делала Джулия, неожиданно в легком поцелуе лизнула его в губы.
- Так ты хочешь дождя!?…- прошептала она, усиливая свои чары, и повлекла Джексона на веранду…
- Постой… я прихвачу бутылку мартини…
- Оно уже там… я же идеальная, Джексон, идеальная Мари – пустота…
- Да, нет, в тебе уже стакан виски…- иронично пошутил Тим
- И страсть, твоя и моя Джексон! И моя готовность чувствовать и воспринимать тебя, и каждый твой флюидный нюанс, и моя ответная готовность исполнить все твои прихоти…только ты пожелай!
- Тогда все же для начала дождь в грозу…- заинтересованно молвил Тим Джексон.
- Как у тебя в повести!?
- Пожалуй
Над домом и озером грохотал гром и в заметно загустевших сумерках вполне реально сверкали молнии. Мари и Джексон сидели на крыльце, под навесом веранды, по которому в шумном перехлесте простучали первые крупные капели дождя. И было реально свежо и пахло озоном. И Джексон, наслаждаясь прохладой, попутно пытался усмотреть визуальный объем искусственного пространства в резко возникающих очертаниях деревьев при каждой вспышке молнии. Но даже иллюзорная по периметру поверхность стен, как он рассчитывал увидеть, не отсвечивала при вспышках молний.
Разлив в очередной раз по стаканам мартини Джексон предложил новый тост, но Мари-Джулия, явно овладевая инициативой, предложила свой.
- Давай за тебя! За Джексона, который наполнит идеальную пустоту Мари своей чувственной любовью!
- Не совсем понял, но в принципе… - согласился с тостом Тим и после перезвона фужеров выпил свою порцию, нисколько не удивляясь, что Мари пьет по полной, наравне с ним.
- Теперь ты будешь моим, и всецело! – с чарующим придыханием заговорила Мари и запах озона и ароматы ее волос уже вновь будоражили чувства Джексона.
- То есть, навсегда останусь твоим пленником…? – изрядно захмелев, толи возразил, толи согласился Джексон, приклонив голову к Мари в желании поцелуя.
- О! Что же тебе еще не хватает, Джексон!? Разнообразия!? Так оно в тебе! Только пожелай… Хочешь!? Ну ты же хочешь…
И вновь не осознавая, что же имеет в виду, Мари, затрагивая в нем потаенные инстинкты, Джексон, вновь утонул в ее ненасытно чувственном поцелуе.
И в эту ночь, добровольно уплывая сознанием в ее страсть, он не увидел, как вокруг на смену одним декорациям, стали всплывать другие. Да и вряд ли бы он уловил, хоть какую-то связь между этими изменениями, как не уловил и не понял той невидимой борьбы, которая уже давно происходила вокруг него, а теперь уже и в нем самом.
Очнувшись от легких струй свежего воздуха, под нечто напоминающее турецкий шатер, Джексон лежа среди множества изукрашенных орнаментом подушек, нисколько не почувствовал дурноты, как это бывает после изрядного распития, и только лишь едва уловимое головокружение напоминало о прошедшей ночи. Обозрев, справа и слева от себя двух полуобнаженных Джулий с опахалами в руках, Джексон приподнялся и, не обращаясь ни к кому конкретно выразил свое удивление:
- А я кажется, такое не сочинял…
- Но видел и этого достаточно. – показалась из за полога шатра одетая на восточный манер Мари, черты которой обострились до притягательной новизны.
Пройдя походкой султанши к Джексону, она хлопнула в ладоши, и в шатер под ритмичную мелодию вошли семь юных прелестниц, устанавливая подносы с яствами на ковер.
- Это мой сюрприз в честь новой сути нашей любви – молвила Мари, перехватив взгляд Джексона брошенный на одну из приглянувшихся юных гурий.
- Не понял, – словно уличенный в своем невольном интересе отозвался Джексон, почувствовав вдруг сушь в горле, и именно отмеченная его взглядом девушка подала ему чашу с напитком.
- Эта новая любовь неиссякаема, как грезы твоих снов – глядя на Джексона отпившего три жадных глотка, Мари возлегла рядом с ним – эта любовь всегда нова, как твои фантазии, которые я теперь читаю в тебе, и она пьянящая, как вызревшее вино в невольные желания твои, при взгляде твоем, алчущим в тайне разнообразия – закончила она и забирая пустую чашу из рук Джексона, и передавая ее другой девушке, склонилась к нему, обретая пленительно влекущие черты той юной гурии, что вызвала в нем интерес…
…………………………………………..*****
Перечитав еще раз некоторые места не совсем завершенного сценария, Мак Кэйт с наслаждением затянулся раскуренной сигарой, выпустив одно за другим кольца дыма.
- Джексон ты делаешь гениальные успехи! И это оправдывает, то что еще не завершил работу… это даже хорошо! Тем более, что еще есть время дописать, как надо.
А надо дать по больше эротических сцен! До всепоглощающего, жадного секса и… и даже в аспекте насилия! – при этих словах глаза Мак Кэйта, как бы алчно вспыхнули волчьими огоньками - Да-да! Насилия… Надо чтобы зритель задохнулся от шквала острых ощущений …- потирая руки Мак Кэйн в этот раз не просто говорил, а как бы внушал Джексону свои хищные низменные инстинкты …
Через час, уходя от Мак Кэйна, Джексон невольно задумался в ощущении того, что его втянули в какую странную игру, цель которой ему до сих пор совершенно не ясна.
Как роль и Мари, которая в последнее время, не понятно с какой целю, в их коротких разговорах, стала напоминать ему от той их далекой юности с невинными эпизодами их общения. Она словно желала примерить на себя тот светлый образ девушки Мари, что отразился и ожил в его стихах юности, словно она Мари, через него Джексона желала завладеть этим, теперь не доступным, для нее образом той светлой чистой и юной Мари, его Весны и Любви…
Продолжение в девятой части…