К ответу
поэма
… Не расплавятся твои сумрачные устои,
Не прольются перед кумирами, как елей!
Наши судороги под расплющивающей пятою,
Наши пытки и наши казни запечатлей!
И свидетельство о склонившемся к нашим мукам
Темном Демоне, угашающем все огни,
Ты преемникам – нашим детям и нашим внукам –
Как чугунная усыпальница, сохрани!
Д. Андреев.
Люцифер *
Когда закончилось дыхание
Агрессора и паразита,
Что не погиб от динамитов
Им спровоцированных бойнь,
А стоя потеряв сознание,
Как ствол, от гнили ставший трупом,
Под преступлениями рухнул
В бесславье красной головой,
Тогда великая держава
Стальные щупальца разжала
И партии, разъединясь,
Проворней своры осьминогов
Засели в собственных «берлогах» –
На потребительскую связь,
А мавзолей уже – опора ли
Для дел грядущих и для мира? –
Пора истлевшего кумира
Предать казненной им земле:
Из саркофага плесень спорами
Питает красные режимы,
Что гигантизмом одержимы,
Который пестуют в Кремле,
А стен тектоновые глыбы
О многом рассказать могли бы,
От вас скрываемом во мгле:
В ней замурована от славы
Душа Святой России – Навна,
И Русь терзается во зле.
Скатилось с разума затмение:
Снят мавзолей – Россию славно
Обходит царственная Навна –
Славян Соборная Душа;
Новоэлитные творения –
Плоды «Интернационала»,
Россия отдала в скандалах
Народам, их вождей лиша;
А разномастных партий свору –
На суд – всемирным приговором,
А не ипатьевски решать;
Пускай теперь, при Навны свете,
Сполна КПСС ответит –
Планету надо освежать.
Навна
Меня, чтоб Русь не разбудила я,
Упрятал вождь под мавзолеем,
И социальные злодеи
Ему выковывали культ,
А мумию кислотной силою
Омыв, хранили для поруки –
Вы мастера в такой науке,
Сражаясь за кремлевский пульт;
А женщин так раскрепостили,
Что все от ваших равенств – в мыле,
Ведут эстетику на спуск:
«Посторонитесь-ка, мужчины!» –
Творят красавицы почины,
Теряя к женственности вкус.
Священник
Не будет в мире равновесия,
Пока Добро и Зло – всеместны,
Пока бушуют интересы
Противоборствующих сил:
Земному не прожить без бесия –
И сын святой нуждался в пище,
Душою свят, а телом – нищий,
И он не отвергал дары –
«Тельцом» хранимы стены храма:
Для духа наше тело – рама,
О большем думать не берусь;
Под богом живы – мы и – кесарь,
А он над нашим бытом – слесарь;
Жива, пока под богом, Русь.
Слесарь
Нас с детства пичкают идеями,
Как осень – нудными дождями;
Сыты мы братством и вождями,
Что нас к насилию ведут;
Мы приняли самонадеянность
Кровавых наших изуверов,
Сменивших нам святую веру
На преисподний институт;
Взрыв революции неистов –
В нем – всех мастей социалисты,
На Русь пошли, как на редут –
«Интернационал» запели
И ну – войною канителить
Один другого, как в бреду.
Господин
Довоевались! – уж не Франция,
А в Евро-Азии просторах –
Взревели адские моторы,
Чтоб кровью дело закрепить;
И побоку уже все фракции:
Страну – в Гражданской бойни пламя,
И всех в могилу – кто не с вами,
Да смазать кровью – где скрипит;
Династия в упор убита;
Нет интервенций на орбите –
И карты можно не крапить,
Теперь стальную диктатуру
Установили в ранг культуры –
Слугу Гагтунгра – укрепить.
Мужик
Меня поднял, как озарение,
Призыв: «Бери себе землицу,
Молясь на флаг наш краснолицый,
И смело в будущее правь –
Не ошибемся с нашим гением!» –
И – наша Русь, как в фильме – «Смольный»,
И топчемся, хмельны от воли,
Сражаемся – и лев, и прав,
И, раскалясь до «красных-белых»,
Мы конницами оголтело
Неслись, себя войной поправ,
Границы из крестов городим;
«Земля – крестьянам, мир – народам»! –
Воюет наш бунтарский нрав.
Разбито белое движение,
Теперь Москва «молотит» села,
И мужику с того помола
Хлебать не солоно пришлось –
Село в колхозном напряжении:
«На зуб бы взять, прикинуть оком –
Вопрос – новье, не вышло б боком».
А Кремль трясет нас, точно гроздь –
Прощай, скотинка и землица,
Как мужику не прослезиться –
Мужик в кулак сжимает злость,
И раскулаченною силой
Он гибнет в закутках России –
Крепчает новой власти ось.
Техничка
И уж совсем недопустимое
Насилие социалистов
Над детством – «соскою» марксистской,
Как оспою, поражены –
Для равноправия и стимула
Расцвета призрачной идеи,
Мы, с «октябрят» уже – в злодеях,
От клятвы флагу до игры;
Уж с пионерства-комсомола
Народ растет для произвола
Коммунистической жары;
И Гитлер-югендские всходы –
От нас – морозовской породы,
Советско-сталинской поры.
Священник
Стучатся к нам в сердца Посланники,
Стремясь оздоровить планету,
Но нет у нас в сердцах привета
На зов из горней высоты –
И мы, страстей животных данники,
Не дух, а тело уважая,
Его посильно ублажая,
Черним святыню чистоты;
Ожесточась, бушуем в войнах,
До полной в сердце пустоты,
Добра и зла луща обоймы,
Земных и космосозначений,
А зло и ждет таких мгновений,
Чтоб воплощать свои мечты.
Господин
Иную песнь при императоре
Над нами ты, крестясь, амвонил,
Да видимо, в Гражданской бойне
Иначе научился петь;
Она несла в распыл оратая,
А он, сермяжною натурой,
Кромсал российскую культуру,
Дворцы развоплощая в степь;
Уж от станка, вчерашний пахарь,
Крушил кокарду и папаху,
А ты ему осанну лил,
А нынче новый герб орлёный,
Опять тобой благословленный,
Не ты ль молитвой окрылил?
Войною зло на зло набросилось,
Себя считая единицей,
Других – подручной вереницей,
И тем на гибель обреклось:
И не мороз в снегов молозиве,
Не «смерши» и заградотряды,
Да пропагандские тирады,
И даже не народа злость –
Сожгли коричневого зверя –
Инфраслои, в него изверясь,
Его пустили под откос,
А ваши вера, кровь и руки –
Ура им! – под Победы звуки
Окрепла коммунизма ось.
И разрастается ГУЛагия:
Овчарки, муравейник, бденье,
Великосрочные сиденья –
Советских пыток институт;
Смердит под нами инфрамагия,
Зовя все новые притоки,
С размахом на такие сроки,
Что и акулы перемрут;
Порывы благородной силы
В крови Гражданской измесили,
А Сталин – закалял страну;
За ним – аграрник петушился,
Другой – с наградами сдружился,
Потом – совсем пошли ко дну,
Люцифер
Вы так «сдружились» с заграницами,
Что в бой пошли уицраоры –
Инфрафизические горы –
Монарходемоны держав;
Решило Небо: колесницами
Раздавит пусть злодей злодея –
И вот, с коричневой идеей
Поднялся циник, мир поправ,
Он дурно сшит, хоть ладно скроен –
И этим мир обеспокоен –
И демон понял, что – не прав,
Фашистов проча во владыки,
И снял со Сталина «вериги»,
Чтоб он тиранствовал, кровав.
Господин
Подкинув сказки византийские,
Где бой религий назван «Игом» –
И рушимся под этой фигой
Живя в непомнящих родства;
Пока безбожники витийствуют,
Казну по банкам разгребая,
«Стряпню» заморскую хлебаем
И – киевского «удальства»,
А непартийному трудяге –
Пот в три ручья от их отваги
Да промахоренный цинизм;
Страна на ярусы разбита
И лишь блефует монолитом –
Международных дел змеизм.
Слесарь
Когда бы не за коммунистами
Пошла Россия по этапам
И не взяла себе нахрапом
Народы малых государств,
Мир не познался бы с фашистами,
И не пылать войне железной,
И атом в небо не полез бы
С руки «шарашковых» мытарств,
И патриот земли б не предал,
Ни немцам и ни прочим шведам,
Как мира Брестского «герой»
Но их «крестили» коммунисты
Как царь когда-то - декабристов
Передрассветною порой.
Мужик
Молился я земле на пашенке,
А раскулаченный, – батрачил:
Кормить семью – одной задачей,
В труде горбатясь, выживал,
А дальше – красному папашеньке
Колхозно красный нимб творили –
И вот, в его котле сварили
ЭССЭРии развал;
И всем ЦК, и всем обкомам
Вся подноготная знакома,
Под кукаречное «ура»;
Куда мне – до первопрестольной,
Мне и на пашенке привольно,
Чтоб жить не хуже, чем вчера.
Тружусь, как дедами завещано,
Молясь Христу, служа Яриле,
Что нам в Христа перекрестили
За триста Игововых лет;
А род веду от слова «Вещего»,
Что, озаренное поэтом,
Сияет нам российским светом –
И, духом к господу стремясь,
А месяц мне – не ятаганом,
Сияет полный – сарафаном,
И лаптём светит, истончась.
Техничка
Всех умников смахнула б шваброю
С хрущёвок наших и – повыше:
За рюмкой ничего не слышим –
В окурках весь славянский путь;
На словоблудье в пьянке – храбрые,
К терпенью все судьбой притерты –
Чихать на бога и на чёрта
Нам – в вере и в быту – похабные;
Прогнал Христос барыг из храма ,
Но снова в храмах их орава –
Со словом божьим и свечой:
И окрестить, и сплавить в вечность –
За что же, богочеловече,
Ты расплатился горячо?
Слесарь
И бог, и черт для нас – лишь присказки –
В язык вошли, как в сено вилы;
И бог, и черт – в одном их сила,
Когда помощники в труде;
Иссякли сказочные «прииски»
Надежд на призрачное чудо
Единобратства – ложь повсюду,
А пахарь – не на борозде;
Народ, отравленный свободой,
Устав в пути, не зная броду,
Всё тянет к своему крыльцу
И, никаким богам не веря,
В себе чуть сдерживая зверя,
Устало молится свинцу.
Я с верстаком моим – в приятелях
И не полезу в депутаты,
Для них нужна ума палата
Да взгляд вокруг – не с фонаря,
И мне равно с любыми «флагами»:
Креститься ль, лаяться ль – не внове:
А с «матушкой» при каждом слове,
С Россией крепче бытовать,
Обкомовцам – державный парус,
Чтоб с жинкой умною на пару
По всей России – в егеря:
Потом, устраивая путчи,
Рулят, один другого «лучше»,
Во славу Белого «кремля».
Техничка
За колоски великой родины
Давали аховские сроки,
А кражи жизней – не пороки,
Но – чистка крепнущей страны,
Потом – татьбой просторы пройдены
И времени, и прессы ткани,
Америк бизнесвеликаны
В России – с каждой стороны;
Заморским бизнесом бесславно
Союз без пороха раздавлен,
А коммунисты – сражены ль? –
К реваншу рвясь в КПРФе,
Чтоб возродиться красным блефом –
Ему они всегда верны.
Мужик
Страну продали и ограбили
Чужим товаром, капиталом,
С английско -матерной отравой
Проводим будни и досуг;
И для войны не надо радия –
Уже свершился акт захвата –
Россия на долгах распята,
А все «помощники»– вокруг;
«Телушкой» сделали девчонку;
Катясь в инфляции воронку,
Сужаем грамотности круг;
Куда свой дух поуносили? –
Кому доверили Россию? –
Зачем к нам импортное прут?
Где коммунальная идиллия?
А в ней – добро, во всем – советы?
Коммунистический ответ нам:
Во имя будущих щедрот;
Зато насилий – изобилие;
Искусства живы вопреки нам,
А нам привольно на мякине –
Краснеем – опытный народ,
Ведь, как нигде, в России красной,
Лишь с красной «классикой» согласны –
Искусства «гений» – алорот,
Лишь после рухнувшей Доктрины
Погуще стало исполинов
Российских творческих высот.
Навна
Рейхстаг сражен; с чумой коричневой
Теперь всемирный Суд воюет,
За преступления бичуя –
Идейный враг духовно наг:
Все злодеяния привинчены
Возмездием к сердцам злодеев,
И в прах рассыпалась идея,
Что вздела свастику на флаг,
А ведь фашизм – противосила
Планетным коммунальным «вилам»,
Два зла сошлись – кулак в кулак.
Теперь злодей злодея судит,
И долго Зло на троне будет –
Не гаснет бесовский очаг:
Страна мужает под Хозяином,
«Счастливая», как «Город Солнца»,
Где не оставлено ни лонца
Без соглядатаев Его.
Угрозой ядерной связали вас;
Ушел Хозяин, а с идеей,
Страну транжирили халдеи,
Храня во всем свой статус-кво.
Вам ожидание свободы
Дало губительные всходы –
Развенчано лже-божество;
Горит Доктрина в новой лаве,
И в герб взлетел Орел Двуглавый
Из заточенья своего.
Дама
Упал режима разрезиненный
И гнет, и дух, но – не сноровка
С укорененной установкой –
Бактериально выживать;
Сноровка шлаком обезжиренным
Затромбила страны систему,
Культуру смяв – плодя богему
И сделав бранным слово «мать»,
А самый лучший цвет на свете
Стал за содомский грех в ответе;
Добро за зло воспринимать
Мы научились, ложь лелея,
А истина – под мавзолеем –
Давно бы цитадель убрать.
Ленин
Я жаждал братства всепланетного
С великим лидерством России,
Мы к иноверцам относились
По-братски, ведь одной семьи,
А чтоб Христово-Магометово
Нам не мешало, упразднили
Религию как лжестихию,
Ведь люди пядей не семи;
Но коротка долина жизни,
И я, беспомощный, у тризны,
И дуты замыслы мои;
И лишь поведало загробье,
Какому я служил отродью,
Я в проигрыше, черт возьми!
Люцифер
Да, вы, Ульянов-Ленин, думали
Чуть дальше вскинутого жеста,
Ведь кровь вовеки неуместна
Ни за какую из идей;
Нет, вы за лозунгами-шумами,
За лучезарными прожектами –
Немыслимого архитекторы –
Жгли, ради опыта, – людей.
Нужно ли из-под палок благо? –
Вы к этой истине ни шагу
Не сделали с толпой вождей;
Свой флаг не Господа любовью
Окрасили, а тысяч кровью,
«Вбив в ложе отдыха гвоздей».
Ленин
Но пусть покажет мне История,
Когда бы без кровавых сдвигов
Свергалось деспотии иго
И развивался бы прогресс?
И мы – все те же категории,
И в токе длинных эволюций
Земля красна от революций,
А катаклизмов грозен пресс!
А Древний Рим! А у французов –
Переполнялись кровью шлюзы
За не единый интерес:
Семейно-личный и державный,
А мы впервые удержали
И торжество, и перевес.
А там уже страда Гражданская:
Опомнясь, белая орава
Во имя бога, трона, права
Пыталась сохранить карман;
Конечно, паника гигантская –
Уместна помощь от любого,
Уж тут свинцу досталось слово,
Развившееся в ураган,
И понеслись сживать Советы
Противоречащих со света,
Под клацанье клыков всех стран,
Но я в победу крепко верил,
Лишь при смерти увидев зверя,
В чей угодить пришлось капкан.
И сталинеющею силою
Я как опора был поставлен,
И мой «последователь» – Сталин
Стоит с державою – на мне;
И «продолжатели» спесивые
Топтались надо мной трибунно,
Ведя страну толпой табунной,
А я – в мистическом огне
Терпел дорогой Паганини
Вранья бенгальские огни их,
Что выжигали дух идей;
Спасибо, что захоронили,
Избавив от идейной гнили
Державу творческих страстей.
Люцифер
А как же с теми миллионами,
Что пали прахом под пятою
Репрессий с дьявольской мечтою –
За планетарный стать штурвал?
А как со всеми лже-законами? –
Ведь ваш же гуманист-мыслитель,
Насилий ярый обличитель
На справедливость уповал,
А вы его и даже Бога –
Долой со своего порога
И с ними – тысячи – в подвал;***
Религия вам помешала
Затем, что кривду гнать внушала –
Как лжи блестящий идеал.
Сталин
Ты показал дорогу торную,
Врагов всех рангов не жалея,
Но дута красная идея –
Служила маской для меня:
Державу я огнеупорную
Выковывал по воле беса,
В своих, конечно, интересах –
Тьмы душ на жертвенник клоня:
Жестокость – правящая сила,
Но чтоб любви не подкосила
Народов – бедная родня
Сыта козлами отпущений,
И в этом – мой державный гений,
А дипломатия – чихня.
И ты – учитель обездоленных,
Поклонник речевого Маркса,
Похлебкой слов кормивший массы,
Фанатик Марксовский идей;
Не получилось обезболенно,
Как Смольный, взять Россию в руки,
Ее сквозь родовые муки
Пустил ты в пламени страстей
И чуть не угодил в подполье,
Когда сдавило горло болью,
А выпутаться из сетей
Тебе помог отряд чухонцев,
И снова выглянуло солнце,
Но ты – своих идей седей;
Ты понял, мною «арестованный»,
Кто – Я. Тогда, оставшись с носом,
Исходишь письменным поносом
На колобродящийся съезд,
Но пыл твой, немцем патентованный,
Уже – балластом для России,
Она – страна других усилий,
Течениям наперерез.
И в ней приглаживаю массы,
Твои высталивая пассы,
Где надо – венам дав надрез:
Как ты, соперников со света,
Шумя, спроваживаю в Лету,
В помощниках и Маркс, и Марс.
Ты слепо жил Гагтунгра ** волей,
А думал, славой оборавлен,
Что перековываешь нравы,
А расчищал дорогу мне,
А Я Россию обезволивал:
Мол, продолжаем жить, как Ленин,
И массы в верном ослепленье
Сгорали на моем огне;
Кровопускания полезны,
Коль сталью делаем железо,
Они у времени в цене.
А Я над временем – владыка,
И в этой миссии великой
Всегда – на верном мне коне.
История творится личностью,
И ты был Ею, но масштабы
Тебе, что путнику ухабы,
А нужен Мира передел:
Уж коль являемся вторичностью
В руках Творца, не жаль мне массы
Для торжествующего часа,
Но и планета – не предел
Для скипетра верховной власти,
Ничто – частичные напасти,
России классовый удел;
Силен Гагтунгр с его элитой,
Но власть возьму – и будем квиты,
Заставлю, чтобы он смердел.
Гагтунгр
Да, Навна с гневным обвинением
Права, но только вполовину:
Творец всех ваших бед лавины –
Со злобной прислугою – Я!
Вы все, с рождения до тления,
Моею волею обвиты –
Рабы моей свирепой свиты
Во всех пределах бытия:
Вождей паяцевая воля –
Моих задач шаги – не боле:
Воспринял Сталин без нытья
Неподнимаемую ношу,
Но ведь и он – паяц мой тоже,
Он – только острие копья,
Плохой солист в моем игралище,
Он – репетиция для сцены,
Но я ему повышу цену
На завершающий мой акт;
А к вам придут за вралем враль еще,
Пока ваш христианский Логос
К вам собирается в подмогу,
Для просветленческих атак;
Себя изжили коммунисты,
Но реет темнотою чистой
В грядущих помыслах мой флаг;
Свершилось? – Навна на свободе!?
Но ликованье – в Преисподней! –
За мной решающий мой шаг.
Сталин
Так ты меня марионеткою
Держал на бутафорской сцене!?
И Я тобой – как шут – оценен –
Хозяин-шут! Хорош Я был,
Но той же и тебе монетою
Платил Я в качестве тирана,
Жаль: не достал Я до урана –
И ты бы, обожравшись, взвыл,
А Я бы Шарика Хозяином
Стоял на нем, уже поджаренном –
Светилом зла среди светил,
А ты и всех исчадий слуги
На службе чахли б от натуги,
А Я бы всем руководил.
Гагтунгр
Таким ты мне по нраву, детище
Моей эоновой работы!
Ты в будущей борьбе – оплот мне,
Всех черных дыр моих – звезда!
Но это надо нам суметь еще –
Сразиться с армиею Света,
Обороняющей планету,
Как солнце, от нашествий льда.
Ты понял, что социализмы –
Как от запора мысли – клизмы –
В них преизбыточность вреда,
А правит Космосом сильнейший,
Все остальные – только гейши,
И это в мире – навсегда.
Люцифер
Постойте-ка, распорядители,
Вопрос кромешный лишь затронут:
В нём – столкновение двух тронов:
Помазанник и – произвол;
Пусть выскажутся небожители,
Спроваженные по этапам,
Обруганные, с грязным кляпом
Из грешновыдуманных смол;
Избили Еву и Адама
За то, что – господин и – дама,
Но раб останется рабом:
Он не умеет жить на троне –
Сломает, упадет, уронит,
Материальным туголбом.
Тебе, пороков князь, позволили
Создать бунтующие силы,
Чтоб жизнью самоистребились,
Мечты пустые испарив –
И вот, она с земли уволилась,
Агонизируя, трепещет,
Себя доказывая вещей,
Мешая новое твоирить;
Чтоб усидеть на мертвом месте –
В грязи страстей Россию месит,
Насквозь фальшива отродясь;
И зря, Гагтунгр, ещё питаешь
Её, хоть сам смертельно таешь,
Порочных сил ущербный князь;
Вы робеспьерово-ульяново
В крови планету искупали,
И, не заботясь о развале,
Себя убили воровством,
От безнаказанности – пьяные,
Святое походя ругая,
Во вралиях изнемогая,
В державе жили кумовством;
Моё лучистейшее имя,
Как нечистотами, облили
Чертопыхательской смолой,
А я – духовный ваш целитель,
За это – каждый – мой гонитель,
Палач истории самой;
Вы в кресло поманили пахаря –
И он судачит о свободе,
А разночинец в блуды вводит
Его, кивнув на царский трон,
Сказав, что промах пахнет плахою,
Но не сказав, что сам стремится
В него – и пылко речь струится,
Мечте захватнической в тон,
А что малы познаний крылья –
Ничто – запросов изобилье
В душе затеяло пургу,
А пахарь с виловою силой
(Добыть винтовку подфартило)
Пошел, раззуженный, в разгул;
Попами в чудище разруганный
За то, что телу помогаю
Руками двигать и ногами,
Ведь дух без тела – не жилец;
И даже в нежностях с подругами
Сияет дух любви, коль тело
Не знает в мощности предела,
Чтоб в жизнь пришёл любви венец;
Дай счастье, господи! А черти
Всех невезений-круговертей
Пусть сгинут – кто же чёрту рад?
А мы – от Бога – слуги тела,
Сидеть нам некогда без дела,
Коль на земле творится ад.
Христос
Исчадье ада в небожители
Всегда записываться радо,
А телу слово божье надо,
Чтоб духом воспарить к творцу.
Люцифер
О, символ благ обворожительный,
Ты торгашей прогнал из храма,
Но, видишь ли? – они упрямо
Торгуют в нем, молясь свинцу.
Тебя, добрейший, подменили;
Пока ты был в изгнанной силе –
Ты фарисеями протерт:
Вздыхает мир: спаси, о боже,
И негодует, искорежен,
Свинцом бросаясь: черт-черт-черт!
Господин
Рабы свою мечту угробили
В морях крови, в огне свободы –
Не может строить непогода –
Она способна разрушать:
Себя призывами затромбили,
Зато всемерно доказали,
Что нет больнее наказаний,
Чем – революции рожать.
Дама
Узрели – в гибели полшара,
Что социальные пожары
Бушуют против естества,
Урок космического свойства –
Что нет ни в братстве, ни в геройстве
Помазанного торжества.
Люцифер
Зато пришла пора возмездия,
По «Апокалипсису»,*** «Розе»**** –
Долой домоклову угрозу
Планетного анти-отца,
Еще Гагтунгровские вестники
Над федерацией Зюганят,
Еще горят Чечни-Афганы
Под ураганами свинца,
Но Суд над злом, страшней фашизма,
Готовит крах кровавым «измам»,
Под светлой волею Творца,
Чтоб больше не позволить злобе
Ворочаться в земной утробе,
Омытой Светом до конца.
2007г. 2014
* Люцифер – ангел света.
** Гагтунгр метакуратор Земли.
*** Апокалипсис – библейсое сообщение
о смене эонов.*
*** «Роза» – Роза Мира. Д. Андреев.
Эон – цикловый период в жизни Земли.