***
По безликой листве разбегусь
и взлетаю:
Почему-то бескрылых влечёт синева,
И старинного сада ограда литая
Тяжелеет внизу, как земная канва.
Деревцо на поляне
девчонкой босою
Машет вслед или дым разгоняет и гнус,
А костры стали взлётной моей полосою,
Сберегая огонь: может, к ночи вернусь...
Подниматься по осени – проще простого:
Среди пряных дорожек садовой версты
Невзначай просыпается
чувство простора,
Несмотря на былую боязнь высоты.
Но тревожится сердце, как будто от боли,
Не приять парадокс мирозданья никак:
Манит небо –
с земли иногда голубое,
А влетаешь всегда – в сохранившийся мрак.
Появляется даже вселенская жалость, –
Разновидность хмельная людской доброты,
Что со злостью зверинной в душе уживалась,
Словно в норах соседних слепые кроты.
И тогда, заскучавшему сердцу в угоду,
Поначалу нечёткая,
как ручеёк,
Забежавший случайно в стоячую воду,
Возникает надежда последняя – Бог.
Возникает надежда
и мается гостьей
В одиночестве на отшумевшей гульбе...
Над затихшей землёй,
как над жёлтым погостом,
Продолжаю полёты. Полёты в себе.