и мы уходим из этого чертового кино: свидание для подростков или придурков, и бредем сквозь всплывшее из под снега собачье говно и миллионы чужих окурков, не замечая чужие ноги, несовершенства этого мира: потому что мы друг для друга боги, собеседники и кумиры.
(Марта Яковлева, «выключается звук»)
мы такие случайные — встретились и расстались. и конечно, никто никому ничего не должен. неуместен анализ: ты просто ушла, оставив свой аромат на моей шоколадной коже. и твой голос — звучит в голове отдалённым эхом. и твои объятия, в которых летаю-таю. так нелепо: хочется взять и с тобой уехать куда-нибудь вместе, ничего о тебе не зная. это же глупо, да? по идее, наверно, нужно успокоиться, протрезветь этим мудрым утром — выпить кофе — парочку-тройку кружек — и припомнить все впечатления очень смутно.
но просто хочется стать.. например, рубашкой — касаться тебя — так рядом и чтоб дыханье перехватывало напрочь от каждой — буквально каждой — складочки, от каждого вздоха и колыхания. хочется, чтобы мы вот с тобой пропали на пару неделек из зоны доступа и из вида. отдаваться друг другу с каким-то немым отчаяньем и знать, что ты точно меня никогда не выдашь. я бы парила чайкой в лёгком воздушном платье вокруг тебя. и к чёрту прогнозы-мечты-вопросы! я бы рассказывала тебе о небе и о закате, а потом мы бы долго молчали, смотря на звёзды. и наотмашь сходили с ума, отдались свободе — по-детски, без мыслей, без планов, без обязательств. как будто преступнику прямо на эшафоте подарили волю — стечение обстоятельств. чтобы всё, кроме нас, оказалось уже неважным. чтобы сладкими казались даже и недостатки. мы бы такими стали счастливыми — даже страшно себе представить. танцевать где угодно танго, на мостах целоваться, картины писать на крышах, быть друг для друга богами, кумирами и мирами..
Господи, хорошо, что сейчас ты меня не слышишь и вряд ли прочтёшь эти вот бредовые пасторали. знаю-знаю: такое возможно вообще едва ли — я неисправимый мечтатель, но все же может…
да, мы случайные — встретились и расстались.
и конечно, никто никому ничего не должен.