Шурик – был талантлив очень, Жорик - очень шустрый был, оба парни молодые, в свете оном удалые, оба прославится успели, кто где, кто как, и кто в чем…
Жорик был в себя влюблен, и очень даже не без основания. Рост высокий, стройный сан, волос светлый, голос нежный, кожей белый, глаза невинно – голубые… В общем, парень на загляденье, всем удал и всем хорош!
Шурик телом смугловат, в ногах коротковат, телом слегка сутуловат, в тазе полноват…Темный волос, длинный нос, шрамы от угрей вульгарных, взгляд лукавый, пронизывающий насквозь. Ах вы глаза, цвета тины, вы так приятны, но вы так обманчивы и игривы…Утонченный мистик и философ, романтичный насмешник. Ну, в общем, был он щеголь и романтик!
Один телом в обществе блистал, другой - духом был проникновенен. И вот судьба свела их вместе, их дороги, их тела, умы, желания скрестились, они стали любовниками. Нега и страсть, ревность, и вздор, любовь и похоть их будоражили и волновали. Немой укор, обиды, разочарования… Шурик не прочь прекратить отношения, он женат, и у него есть дети, а жена подвергается нападкам. Бедная, наивная, молодая дамочка и не подозревала, что за игра, что за обман и подлость вокруг нее бушевали. Она была так молода и наивна, как дите малое, она так хотела верить мужу…
А как начались те грешные отношения? Да очень просто, со зла полюбишь и козла. Жорик безумно влюблен был в похотливого щеголя. Шурик сумел совратить парня Жору, тот был еще очень молод, но покровителей имел уже, благодаря своему шарму очень влиятельных. Он был так ликом приятен, он был так сладок! Иной раз трудно устоять пред искушением плоти… Шура был очень сексуальный малый, он был гурманом в сексе, и его гениталии
будоражили ни одно создание. Шура умел полностью раскрепостить, даже людей далеких от утех плоти, фантазии и эфира, и пустить жертву по пути похотливых бестий. Он как игрушкой ими играл, он над людьми потешался, он за ними свысока наблюдал, и тешился своим умственным превосходством. Он циничный, ехидный, двуличный, он почти что подлец, но он всегда в мнениях колебался, и не отваживался грех доводить до конца. Он кары Господней боялся! Вместе дружили, вместе блудили, вместе девиц легкомысленных посещали…
…Длинный коридор, у окна стоит дама, и тоскуя чай пьет, сзади подходит супруг, он недоволен чем – то. До него докатилась молва, что жена другом его увлечена, и он точно знает, что это лишь флирт поверхностный. Он знает, что жена ему верна, ей несвойственны блуд и похоть, но обида в сердце вселилась. Он поведал ей, как приятен ее друг в роли его подруги, и приглашал придти посмотреть, как тот легко отдается ему в объятья. Жена в гневе, чай на лице супруга, ей тяжело, ей неприятны, ни муж, ни его окружение. Она устала от проделок мужа, она устала от сплетен, она устала от пошлости, она устала от его двуличности. Ей такие дела не в радость, ей такие отношения не в милость. Супруги простить друг дружке обиды не могут. Она не хочет ему прощать его бесконечные похождения по девицам распутным. А он не захотел смериться с тем, как она при нем любуется прохвостом Жорой. Она так ласкала взглядом его, а мужа родного не замечала… Она просто мстила.
Однако Шурик над Жориком насмехался, он юродствовал, он взглядом манил, а словами отталкивал. Да как он смеет!? Ведь Жора в спальни был вхож самой знатной знати! И им там были весьма довольны. Они и Шурика приглашали размяться, расслабится, потешится, да получили отказ резкий. За то Шура был жестоко наказан. Ах, Шурик…
И вот его нет, он погиб, о нем знали многие. Он был талантливым, и талант тот от Богов, от Небес, но он был и грешен от грешных… И вот его нет, и хоронить его взялись немногие. Назревал грандиозный скандал, его едва удалось уладить. Шуры нет, а память о нем не умерла с ним вместе, его мысль и его сарказм, и ныне блуждают как тень в массах.
Мало что с тех пор изменилось. Шурик в теле ином, и ныне ангельским взором вводит доверчивых в недоумение, а сарказмом врасплох оставляет, он недоучка зазнаестый. А Жорик и в нынешней жизни пижон, и он глаза свои голубые игриво щурит, он так же телом пригож, он так же хорош, он так же сладок! Он образован, умен и врун двуличный… И он до сих пор, словно папа Карло, пашет в спальнях элиты, и в кладовках потаскух замурзанных… Привычка великая сила!