Семь и семьдесят
Мы никогда не думали оставаться в США. В России нас ждали семь и семьдесят: сын и мама. Нас ждали дела, наша жизнь.
Контракт, который предложил университет в Висконсине мы не подписали, считая его кабальным. Кто любит контроль и притесненья?
Когда-то в советское время один кинорессесер - писатель подарил нам свою книгу с надписью:
«В. и Л. которые в стране рабов остались свободными людьми...
Москва, 1980 год».
Авария
С чувством облегчения уезжаем в Москву.
Сложили чемоданы и покатили в аэропорт.
Вызвался отвезти нас американец из Варшавы - пан Яцик.
По дороге мы болтали по польский,смеялись.
- УРААА!!! Вшистко в пожонтку!!! Скоро встреча с нашими!
Вдруг дорогу пересек длинный трак. Встал как стена.
Мы рванулись вправо - стена, влево - стена.
Успеваю отстегнуть ребенка и прижать собой к полу.
Удар!...
Яцик мертв!...голову с плеч снесло..
У нас поломанные пальцы, зубы, губы...
В. тут же пристегнули проводами к реанимационной машине.
К. почти ничего.
Госпиталь
Как у Есенина:
«И теперь перепуганной маме
я шепчу сквозь кровавый рот:
ничего, я споткнулся о камень.
это к завтрему все заживет».
Звоню домой.
- Вы в Москве?- звучит родной голос!
- Нет,ммм.. мы решили продлить контракт...
- Молодцы! А у нас все отлично, целуем!
В. лежит без сознания, проткнутый со всех сторон иглами.
У нас ничего нет кроме разбитых в кровь чемоданов с подарками.
В Нью- Йорке изобилие всего – продать ничего не возможно.
Ни жилья, ни английского, ни документов, дающих хоть какие-то права, ни денег…
Оказалось, что у покойного Яцика нет даже страховки, чтобы все это как-то чинить( закончилась за день до аварии).
Мне без лица, без рук и без средств надо искать какое-то жилье, чтобы пристроить хотя бы ребенка. Не удалось ничего найти, кроме комнатки в доме инвалидов и даунов.
К. пришлось оставить там.
«У тебя есть еда икрыша - сиди! Я с тобой быть не могу, там В. умирает».
Эвридика
В. долго оставался без сознания. Сижу у дверей его реанимации. Холодно. В коридоре под потолком телевизор. Идет одна и та же черно-белая комедия, не выключается. Днем ухожу чем-нибудь подкормить ребенка. Дорога 15 километров, от госпиталя к дому инвалидов, денег на автобус нет. Долг за комнату.
Где брать еду? Красть?
Нет, ненавижу это. Мгмм.. Хорошо. Только хлеб.
В доме инвалидов не доглядели за больной.
Сумасшедшая гречанка вкатилась на своей коляске в нашу комнату.
К. была одна.. Сумасшедшую звали Эвредика. Ей было 50. У нее тряслась голова, текла слюна, она улыбалась гнилыми деснами, выла и размахивала руками.
Эвредика была несчастным, не опасным существом, но после этой встречи К. стала заикаться.
Клянусь, больше не оставлю тебя одну.
Пылесос Рембо.
Скоро администрации госпиталя стало ясно, что никакой страховки у нас нет. Платить нечем.
В. отключили от аппаратов.
В инвалидном доме, в той комнате, куда мне предстояло забрать В., стояла вековая грязь. Ни о какой тряпке, чтоб домыться не могло быть и речи.
В коридоре висел телефон. И он зазвонил. Не знаю зачем машинально… снимаю трубку.
Звонкий голос на русском предлагает демонстрацию чудо-пылесоса «Рембо». Рембо то и Рембо это!!! Ни пылесос, а золотая машина! Сто лет гарантии, хоть об тротуар бей!
Пыль сосет без шума, всасывает всё и высасывает! Они готовы прийти, рассказать, показать и за это подарок!
Смотрю на жуткий ковролин... ммм.. киваю.
Через час на пороге активисты с «золотым пылесосом»!
Они распаковали, расхваливая свой «Рембо», молча набрасываюсь на пылесос и ухватившись за щетку ношусь, как торпеда:
-А диван он чистит?
- А стулья? А ковер? Неужели и стены чистит?
И стены? А потолок? Ай-ай! Какая машина!
Они за мной! Но не вырвать пылесос и тут он брык... и сдох!
Сто лет гарантии «золотого Рембо» - ничто в сравнении со срачом дома инвалидов! Заклинило чудо-машину не прошло и часа! Зато комната мгммм... не то, чтоб заблестела, но все таки!
Дистрибьюторы чудо-техники ох-ели.( иначе не объяснить, что, именно, с ними произошло.)
Впервые, с тех пор, как мы разбились, открываю свои чемоданы, замки заржавели в них запеклась кровь.
Отдаю им приготовленные для России подарки.
Они, ничего... довольны.
Ступени
Оказаться в положении, не умеющего ни читать, ни писать, ни понимать, что говорят, и самому ни мочь сказать мгмм... гадко.
А там, в Москве... коллеги, истекают,( как у нас принято маскировать суть вещей,) белой завистью… Знали б, что на самом деле происходит, нашли бы повод порадоваться…
В доме инвалидов мы выглядим, как его законные персонажи, у В. поломаны ребра, К. на каждом слове спотыкается, а я - человек без лица. Выходит мы оказались к месту? Как там, в этой бравурной присказке? "В нужное время в нужном месте"(и место это -задница), а мы в нужнике.
Отсутствие денег и документов... мгмм каки-то беглые в ночлежке.
Иду на черный ход. Ступени, ступени...
Все выше поднимаются ступни
ни на одной из низ нам нет покая...
… Перевешиваюсь через перила… шаг и ... покой.
Шаг откладывается на завтра. Сначала Хлеб. Мгмм.. Украсть.
Борьба с окном.
Возвращаюсь с черного хода, надо помыть окно. Проклятое мыло мстит, а не моет. Мистика. Краденое мыло не мылит.
Включаю всю умственную энергию - нет! Размазывается! За дело взялась живущая по соседству полусумасшедшая мусульманка. Не стянув паранджи, все уладила за 15 минут.
Тыкала в меня тряпкой, пытаясь объяснить, что тряпка у меня какая-то не такая. Мол-де нужна та, которая впитывает, а у меня - не впитывает. Оказывается, тряпки бывают разные, о Боже.
...и в каждой тряпке есть свой толк.
Ночные налеты на доходы бомжей.
В. надо забирать из госпиталя.
На что положить?
Чем укрыть?
Чем кормить? В таком богатом городе как Нью-Йорк, должны быть богатые гарбичи. Мы с К. отправились на улицу, добывать необходимое.
Днем, мне не то, чтобы неловко уронить достоинство, подойдя к гарбич-кену, но все же ммм… как-то...
На дОбычу мы выходим ночью. Для К. придумывается игра со сложной драматургией, с переодеваниями, оружием и запутанным сюжетом.
Сначала я облачаюсь ганстером,(кепка на глаза, папироза в зубы, кастет на кисть, нож) Ее рядим под мальчика, завернутая на затылке коса,в фуражку, штаны и дутая куртка.
Я иду сутуло и агрессивно, пережевывая папиросу. Она скаКачет рядом, размахивая палкой, которой я прощупываю горбатые фолиевые мешки.
Главное, чтоб ребенок не врубился, что на улицу, гонит нужда, а не потеха.
Для нее все должно остаться приключением. ( Так и осталось)
Мы шли на охоту!
Вывернув гарбичный кен, потрошу его, выбирая нужное. А нужны были кастрюли, ложки, сковородки, в общем, все.
Когда мы забирали В. из госпиталя, комната была вполне, и посуда, и фраже, и белье, и обед, и чай из золотого сервиза!
Встреча с хомлесом
Став нищими, мы обзавелась нищими друзьями. Однажды ночью встретили на скамейке моего друга из Москвы, пианиста Костю. Он спал, положив под голову ботинки, прямо посреди Ocean Park Way
БАже мой!!! Это Наш! Со спины вижу - наш!!
(Американ не положит под голову ботинки,бросит рядом, не украдут, кому надо?
Растолкиваю спящего!
- Костяяяяяя??!
-Аааа?!!
Подскочил, ничего не понимает.
- Почему ты на улице, где жена, дети?
- Они в Москве, ждут, чтобы я им здесь подготовил почву.
- И как?
- Ты же видишь! Я хомлесс!(Homeless - бездомный)
- На нож! Вскрывай гарбичи.
- Поработаешь, а ночевать к нам, в инвалидный дом, на надувном матрасе, нормально.
К утру, Костя приволок золотой японский сервиз.
- Он так блестит! Так блестит! Восхищалась маленькая К.
Японский сервиз
Один японец ночью переезжал на другую квартиру. Днем у него времени, видимо, не хватило. Японец вынес на улицу несколько черных мешков с вещами и на минуту заскочил в дом, что-то забыл.
Костя шел с моим ножом, нацеленный на гарбич.*( черные мешки, как спящие верблюды подпирают дома в Нью-Йорке, в них и мусор выбрасывают и вещи перевозят)
Увидев мешок, на тротуаре, Костя вспорол и начал копаться. Все вытрусил, что-то из вещей забраковал, что-то отложил для себя.
Японец выскочил из подъезда и заорал.
Костя заплакал.
Японец оказался музыкантом. Костя, не умея объясниться ни по англиский ни по японский, выхватил у него пианолу и сыграл. Костя играет на любых инструментах. За ним Московская консерватория и любовь его учителя Хачатуряна.
Прослушав Костю, японец, проникся и подарил ему сервиз, который Костя нашел в его мешке и отложил для себя.
Из этого ослепительного сервиза мы пили чай, когда из госпиталя к нам, в дом инвалидов забирали В..
Привет из Японии
Прошло 10 лет.
Из Токио пришло письмо от Кости.
С руки японца Костю пригласили на музыкальное прослушивание, потом на конкурс.
Теперь он - профессор университета в Японии, живет там с женой и сыновьями.
Восхищается трудолюбием японцев.
Зовет нас в гости.
Мой сын уже почти год сидит у Кости в Токио и учит японский.
Рогатые зайцы
В письме Костя поделился своими впечатлениями о рогатых зайцах, которые назывались «Пиши».
Он встретился с ними у нас в Аризоне, и предупреждал, чтобы мы были осторожны. Когда едишь по хайвею спава и слева пустыня и висит табличка: «Из машины не выходить!" значит не выходи!(Напутствовал он)
Костя ехал через Аризону, жара, пустыня гудит, ему стало любопытно, от чего она гудит?
«Не выходить! Опасно!» для нашего человека, понятное дело, не указ.
Костя вышел и пошел по кочкам.
На встречу выскочил серый заяц с ветвистыми, как у оленя рогами. Костя испугался и побежал.
Колючки-кровопийцы
Костя бежал от рогатого зайча за спиной у него что-то шипело и вдруг между лопаток впилась острая шишастая колючка.
Он бежал, а голодные колючки, отрывались от кустов мячиками догоняя его вонзались между лопаток. Когда он добрался до машины и захлопнул дверь, спина кровоточила.
Жена, отдирая колючки, объяснила, что когда растения хотят пить, они охотятся за влагой. Из-за жары, Костя вспотел, и растения кидались ему на спину чтобы напиться.
- За чем же ты пошел туда? - если английским языком сказано: не ходить?
- А как бы иначе я узнал про рогатых зайцев?
Прощай, Америка!
После аварии прошло полгода.
Вот он долгожданный день возвращения! Новые чемоданы! (старые раздали, со всеми рассчитались!) Прощай, Америка! Домой, домой в Москву! (прям, Чеховские сестры)
Звоним своим, сообщаем, что завтра, наконец-то, всех обнимем. Вызвали такси.
В. На радостях подхватывает тяжелый саквояж, забросив в багажник,
Вскрикнул. Упал. Внутри, что-то слабое, еще не зажитое, хрустнуло, надорвалось и…
Госпиталь
Внутреннее кровотечение… скорая, реанимация.
Опять трубки во рту, в носу,иглы в венах, тяжелый запах смерти. Опять мои сидения, прозябания в ночном госпитале, заглядывания через перила... где все заканчивается, где покой, ничего, никого...
"На свете счастья нет, но есть покой"...мгмм да, он прав.
Опять звонок домой.
- Вы в Москве?
- Нет, пока нет! …
А мы вас ждем!…
Опять некуда идти, негде оставить ребенка и снова нет денег.
В. вливают чужую кровь, но самочувствие все хуже и хуже.
Драка с черным в метро
Комнату удалось снять в еврейском общежитии, вокруг все в цилиндрах и париках, но с евреями хотя бы не опасно оставить ребенка.
Еду в метро, зажав в кулаке холодную связку железных, допотопных ключей от «нового жилища».
В Нью-Йоркских метро неуютно, грязно, твердые сидения.
Наглый, черный рванул с шеи цепочку.
Голова мотнулась, чувство что оторвалась.
В этот момент из головы вылетело, то чему учили в штатах: бандитам - не сопротивляться! Все отдавать, на все соглашаться.
Науки еще не прижились,а и жизнь все равно дрова.
И не раздумывая, прямо в его расплющенную переносицу кулаком с ключами раз, два, три... пять...
Вопль, вой, руками сдерживает красную юшку,отключился. Двое черных подхватили его и рванули в открытую дверь.
Вагон тронулся, раздались аплодисменты.
Хоть раскланяйся «на бис». Прямо Карнеги холл какой-то.
Цилиндры и кипы.
В еврейском общежитии снова возникла необходимость обзаводиться бытовой утварью. В то время, национальные и религиозные различия, для меня, ничего не значили.
Надо было заработать на обратную дорогу.
Три билета - три тысячи.
Пойдем на дОбычу!
Опять ни тарелки, ни сковородки, ни денег. Неужели снова ночные походы на гарбич?
- Ну, давай пойдем на дОбычу! - уговаривает К.
Она произносит с ударением на «о», как у Крылова: «Ягненка видит он, на дОбычу стремится».
- Ну, давай на добычу!
Меня мучили опасения, что в ребёнке выработаются инстинкты бомжа
- А я еще не дозапомнила всю Цветаеву! –
она декламировала:
Какой-нибудь предок мой был скрипач,
Наездник и вор при этом.
Не потому ли мой нрав бродяч
И волосы пахнут ветром!
Во время наших ночных налетов мы наизусть читали стихи. Поскольку, в обществе дяди Стёпы мне было невыносимо, она хорошо знала Пастернака, Гумилева, Мандельштама Марину… Шекспира и Пушкина. Репертуар расширялся.
Последнее ночное пиратство.
Ночью, мы снова в поисках бытовых нужд, вспороли мешки, и вдруг гитара! - новая!
К 9-ти годам К. окончила московскую муз.школу на Арбате и успела отхватить приз на международном конкурсе по классической гитаре,в общеобразовательной школе она была в 7 классе перескочив 3 года.
Никогда меня не поддерживали в интенсивном развитии
моих детей, но окончив школу на несколько лет раньше, они очень ценили это, и преобретя каждый по нескольку языков, сохранили русский, что почти невозможно вне русско язычной среды.
Она так обрадовалась инструменту, что мы потеряли бдительность, и тут невесть откуда вырос чернокожий вирзила. В темноте, не заметили его.
Видимо, этот район был его вотчиной. Белые люди, ночью на гарбиче? Бомж захотел гитару и рванулся ко мне, его пальцы сомкнулись на моем горле, большой уперся в яремную ямку.
К. испугалась.
- Играй, - хриплю ей.
- Что?!!!!
- Моцарта!
При первых звуках: тара.. та тара ...та тара та...та, руки бомжа ослабели. У меня заныло под ложечкой. У меня всегда ноет, когда я слышу фальшивые ноты.
Но бомжу, понравилось. Он сел на тротуар, защелкал пальцами, закивал головой в такт и… заплакал.
К. была такая маленькая, испуганная, с большой гитарой посреди дороги. Он встал и подал ей руку.
- Не бойся, - наконец, глотнув воздух, говорю ей.
Черный оказался родом из Ямайки. Его звали Джоли,
Медь и серебро
Джоли стал вываливать из карманов пригоршни монет.
Он велел, мне сложить ладони и своей лапищей сыпал медь, и серебро мне в пригоршню. Потом сказал, что мы очень красивые и должны беречь свою красоту, и он нас научит, как беречь.
Он полез в гарбичный кен, и достал оттуда пол-литровую банку долларового крема. Таким уверенным жестом достал, точно сам ее туда положил. Потом открыл крышку, и, не переставая болтать, намазал белые хлопья крема на свою голову, на лицо, шею и рубашку.
Ночь. Улица. Луна. (напрашивается аптека, но нет аптеки)
К. играет Рондо. Я стою с серебром в горсти. Черный, весь в креме, пляшет, размахивая длинными, мельницами руками.
Это последняя ночь нашей охоты.
Мгмм.. Дай бог, чтоб последняя.
Кошерная мойка
В еврейском квартале хулиганов можно не опасаться .
Идущий в кипе и ночью - не угроза.
На деньги Джоли из Ямайки мы купили кастрюлю, две ложки и пельмени. Пообедаа ушлив госпиталь, а когда вернулись посуда и продукты, валялись в мусоре.
Дора и Циля, соседки по общежитию, встретили скандалом.
(Мгмм...Не выношу, когда при ребенке.)
Они звонили Раби Кацину и кричали, что мы, нашей не кошерной пищей, осквернили их кошерную мойку, и что мы должны заменить эту мойку на новую.
Смотрю..мгмм а старая мойка, треснула и действительно, требует замены. Видимо, Дора и Циля решили, обновить ее за наш счет, .
- Сколько стоит новая мойка?
- Четыреста, - не поперхнулась Дора.
Спрашиваю у рабе Кацина:
- Нельзя ли совершить над поруганной мойкой какой-либо очищающий обряд?
- Нельзя, - визжит Дора.
А Циля, в унисон - вы осквернили ее, вы... и голос какой-то пАрАсячий.
Спрашиваю у Рабая, нет ли более гуманного способа смыть позор с этой мойки, чем способ за 400 баксов? Но Дора, раскачивает мойку, пытаясь отодрать ее от стены, и утверждает, что нет.
Циля бесстыдно стенает, уверяя, что на том свете ей предстоит отвечать за это,она закатывает глаза, и вскинув руки трясет передо мной рыхлой своей кожей.
- НикаГда, никаГда Ище, мИнЕ так не Аскарбляли! Циля родом из Одессы, выглядит, будто не успела обсохнуть из-под пера Бабеля).
Раби Кацин подтвердил, что иного искупления, кроме способа финансовой расплаты, нет!
- А кто здесь жил до нас? - интересуюсь я.
-Приличные люди, - взвизгнула Циля,
- уважаемая итальянская семья! - она произнесла это с гордостью.
- Вы хотите сказать, что итальянцы держали кошер в этой мойке?
Циля захлебнулась аргументом.
- Так выыы, я начинаю набирать обороты, - принимали пищу после католиков, осквернявших вашу мойкууу?
Надвигаюсь на Цилю,усиливаю обертона: тебя, простоволосую будут стегать плетьми - там! (пальцем в небо)
Тебя...разгоняюсь на Дору…
- Не надо! Дора заскочила в комнату, захлопнув дверь.
Раби Кацин пошептал броху над мойкой и ушел на шабат.
Все утряслось.
Худсовет
Мы шли с гитарой в метро, и вдруг музыка, парень играл в переходе.
К. села на скамеечку рядом с ним и заиграла на своей гарбич гитаре.
Вокруг образовался зрительскиц кружок и деньги полетели в раскрытый футляр.
Парень оказался русским, ему понравилось играть в переходе с такой маленькой гитаристкой. Он сообщил нам, для того, чтобы выступать в метро, по Нью-Йоркским законам необходимо пройти худсовет.
Мы с К прошли худсовет, который счел ее достойной играть на улице.
От международного конкурса - до подворотни...
один худсовет.
Русская мафия
Мы забрали В. из госпиталя. Врачи сказали, что бы в течение года мы и не думали о четырнадцатичасовом перелете, а иным способом в Москву не добраться. Значит надо думать о том, как выживать в Америке…
Нам пришлось встретиться не просто с русскими, а с русской Брайтоновской мафией.
____________________________________________
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ
НАШИ ЖИВОТНЫЕ
http://www.stihi.ru/2011/05/23/2501