Ну что ж. Оказывается, маэстро Восенаго жив. Дай ему Бог здоровья.
Но.
Есть в этой шутке что-то бесчеловечное. Во-первых. Игра на чувствах – такая бессердечная игра – не есть хорошо.
И – не страшно ли самому человеку призывать смерть? В этом есть какой-то потусторонний ужас. Холод. Это во-вторых.
Что хотел понять Николай? Он отвечает в произведении "СКАЗКА":
"Жил-был один человек.
Он очень боялся смерти. Считал ее несправедливой. Подлой. И ненужной.
Однажды этот человек подумал: а знает ли Бог, как люди относятся к смерти? Может, он их просто не слышит? Ведь голос отдельного человека так слаб.
И тогда он решил объявить, что умер.
Глупость, конечно. Но он так решил.
Услышав о его смерти, люди стали жалеть, а некоторые плакать, не желая верить в то, что этого человека больше нет с ними на этом свете. Да и сам он тоже очень горько плакал.
Что дальше?
А дальше человеку стало стыдно и неловко за свой обман. И он объявил, что пока еще жив.
Многие люди поверили ему и на этот раз.
Одни обиделись на него. Другие разозлились и сказали, что это подло. Но были и такие, кто обрадовался. И их радость была столь же искренней, как и испытанная раньше печаль. Потому что несостоявшаяся смерть человека это ведь всегда пусть маленькое, но все-таки чудо. Чудо, которое каждый может себе устроить. И устраивает. Практически ежедневно.
Человек извинился, поклонился людям в ножки и сказал: простите меня, дурака. И не обижайтесь. Ну хотите, я действительно умру пораньше, чтобы вас не расстраивать?
Собственно, на этом сказке конец.
А как же Бог, спросите вы.
А что Бог?
Он услышал. Не мог не услышать – уж слишком громко сказали люди о том, как они относятся к смерти.
Он услышал. И обещал подумать».
***
Да, несостоявшаяся смерть, возвращение к жизни – чудо. Если к жизни возвращается обречённый. Но здесь не тот случай.
Многие из тех, кто поверил, - а как было не поверить? Жена… друг… - испытали стыд. Мы в том числе. И получили эмоциональный ожог.
И сделали вывод: здесь, на стихире, верить нельзя никому. Тем более что подобная выходка здесь не впервой.
Великодушные друзья простили дурацкую шутку. Но даже у них осадок остался.
***
И ещё одно. Даже те, кто любит и знает Николая как великого мистификатора, в растерянности: где правда? не взломали ли страницу? Разум и сердце отказываются верить в возможность такой мистификации.