Кирилл и Фёдор были старые друзья, оба композиторы, почти вместе кончившие Консерваторию
в Москве. Кирилл получил дополнительное образование по «Новой Музыке» в Дармштадте,
Мекке этой, уши корябающей, музыки.
Федор был очень талантлив, генератор всевозможных идей, не только музыкальных, но у
него был чересчур мягкий характер, что ему мешало в жизни.
Кирилл и Федор любили, вместе вечером бродить по исторической Москве и
вести «философские» беседы на разные темы.
В этот раз Кирилл позвонил Федору и спросил, веришь ты, что Сальери отравил Моцарта?
Федор сказал, давай поговорим об этом на прогулке.
Они встретились.
*** Прогулка первая.
Кирилл: – ты знаешь, наш Пушкин все-таки гениальный «мужик». Недаром сегодня по его
произведениям, как по Библии, определяют события и будущее.
Федор: — я согласен, но что ты имеешь ввиду?
— У Пушкина гениальная интуиция и умение схватывать события в вечностной метафорической
перспективе. Потому не важно, фактическим убийцей Моцарта был Сальери, или Пушкин
пожертвовал репутацией Сальери для своего поэтическо-романтического «алгоритма».
— Я тебя понимаю. Сальери был слишком высокого происхождения, достаточно популярен как
оперный и придворный композитор при дворе Иосифа Второго, человек высочайшей
нравственности, милосердия и доброты. Характерно, он всегда носил с собой конфеты и
потчевал ими уличных мальчишек. Давал деньги взаймы и забывал, кому. У него учились
почти все великие композиторы – Бетховен, Шуберт, Лист и даже Черни, мучитель всех
детей-пианистов, через свои упражнения для ф-но. Потом Франц-Ксавер Зюсмайер –
дописавший по наброскам не оконченный Моцартом Реквием после смерти его. И более того,
сын Моцарта Франц-Ксавер Моцарт был тоже учеником Сальери.
— Сальери и Вольфганга Амадеуса Моцарта тоже угощал этими конфетами.
— Вот именно, Пушкин не мог не знать о высокой репутации Сальери и тем не менее делает
из него убийцу. Неужели только для того, чтоб столкнуть две противоположности – гения и,
якобы, бездаря Сальери. Неужели Пушкин настолько нечестен или он знал больше?
— Я думаю, что Сальери действительно отравил Моцарта, но не по зависти и ревности за
чистоту искусства, а по заказу Ватикана.
— Ты как всегда гениален! Мне тоже видется, что Сальери, будучи глубоко верующим
католиком, итальянцем по крови, несомненно, получив высокий пост у немецкого Кайзера
Иосифа, был «завербован» Ватиканом как информант. Ватикан вел скрытую войну со все
больше наглевшими масонскими ложами, ставящами цель свержение дворянства, монархии и
власти католической церкви. Возможно, Сальери был даже тайным членом ордена иезуитов,
призванного «спасти» Ватикан.
— И на это задание Ватикана есть у Пушкина прямой намек.
Я взял с собой текст трагедии Моцарт и Сальери.
Вот смотри, Моцарт рассказывает о таинственном заказчике, который заказывает ему музыку
его предсмертного Реквиема, как некий знак и угроза:
Моцарт: Я вышел. Человек, одетый в черном,
Учтиво поклонившись, заказал
Мне Requiem и скрылся.
— Смотри чуть дальше:
Моцарт: ...А гений и злодейство —
Две вещи несовместные. Не правда ль?
Сальери: Ты думаешь?
(Бросает яд в стакан Моцарта.)
Ну, пей же.
— Еще дальше:
Моцарт: Слушай же, Сальери,
Мой Requiem.
(Играет.)
Ты плачешь?
Сальери: Эти слезы
Впервые лью: и больно и приятно,
Как будто тяжкий совершил я долг,
Обрати внимание на эти слова:
"Как будто тяжкий совершил я ДОЛГ",
— Вот оно! Долг верного Ватикану католика, агента, завербованного по убеждению.
Теперь осталось выяснить, почему Ватикан заказал отравление Моцарта? Чем он ему насолил?
Кирилл: — О, уже слишком поздно. Давай продолжим завтра.
Фёдор: — ты позвонишь?
*** Прогулка вторая.
Друзья встретились на следующий день, и Кирилл сразу же и страстно вступил в полемику;
— Прежде всего, Моцарт был в другом политическом лагере, чем Сальери. Он, как и его отец
Леопольд, был членом ложи, был масоном. Но ведь не за всеми масонами охотился Ватикан?
— Моцарт умер фактически на пике славы, сочинив оперу Волшебная флейта. А о чем эта
опера?
— Понимаю, эта опера фактически первое в мире, выраженное языком искусства, общественное
выступление масонов, всегда державшихся до этого в тени и окутанных всякими тайнами.
Действие оперы, это по сути развернутая масонская мистерия, сопрвождающаяся издевками в
сторону Ватикана. Напримир, фривольный дуэт балбеса—птицелова Папагено и девицы
Папагена – с намеком на известного «плэйбоя» Папу Александра VI-го.
— Да, как Папагено комически заикается на слоге Па-па и превращает это слово в
музыкальную трещетку: па-па-па па-па-па-па-па, ритмизируя ее на разные лады.
— Это явное издевательство над главой Римской церкви. И это все поняли, и плебс
забавлялся этим.
— Да, но учитывая иерархическую структуру масонских лож и клятву их членов о сохранении
всех внутренних тайн, даже до смерти, невозможно себе представить, что Моцарт
своевольно пошел на такой шаг, демонстрируя и открывая тайные обряды масонов. Значит,
он получил добро на это от Высшего Магистра.
— Вот здесь, по-моему, и начинается главная закрутка истории.
Зачем было это сделано, чтоб подразнить папский Рим?
— Конечно, не это было главной целью. Я думаю, что как это водится у масонов, часто
приносящих своих «великих» братьев в жертву, они, воспользовавшись огромной
популярностью Моцарта, подставили его.
— Гениально! То есть, на самом деле убил не Ватикан Моцарта, а сами масоны, но закрутив
дело так, чтоб создалось впечатление, что это дело рук Ватикана. Ведь чем дороже жертва,
тем больше принесет она вреда и разрушения в перспективе в лагере противника —
католической церкви, дворянства и монархии.
— Да, дело сильно запутывается, но придется продираться дальше.
— Масонская злая «мудрость», исходящая от высших магистров, всегда многоходова. И
представляет собой как бы матрешку, где верхние куколки-слои только прикрытие, а цель
спрятана в глубине, в последней маленькой куколке.
— Да, вся эта история ставит и Пушкина совсем в новый свет. И об истинной цели написания
драмы Моцарт и Сальери придется еще гадать. Ведь Пушкин тоже был очень близок к масонам,
многие из декабристов были его друзьями, он им сочувствовал.
— Но, остался каким-то чудесным образом в стороне.
— Не совсем. Так же как и Моцарт, и они были похожи — оба повесы, свободолюбцы, гении—
Пушкин на гребне славы "приносится в жертву". Его убивает на дуэли француз! Дантес.
— Такое впечатление, что Пушкин предчувствовал своего "Сальери", став писать трагедию
— Которая, кстати, входит в разряд "Маленьких трагедий Пушкина", показывая этим, что
смысл их был не только литературный.
— Да, но вернемся к Моцарту.
— Давай продолжим завтра?
*** Третья прогулка.
— Привет! Прежде чем венуться к загадке Моцарта, я хочу еще раз вкратце обратиться к
загадке Пушкина. Ты ведь в начале нашего исследования неслучайно обронил слова:
Пушкин "пожертвовал репутацией Сальери для своего поэтическо-романтического «алгоритма».
Что ты имел ввиду под алгоритмом?
— Я имел ввиду, что это произведение многодонное и в нем скрыто гораздо больше, чем это
видно на поверхности. Что это произведение, как многие и другие — например, Руслан и
Людмила — действуют далеко за пределами просто литературы и переходят в мистику,
пророчество и даже программирование Будущего. И при этом часто не осознанно для самого
поэта, являющегося как бы гениальным рупором Божиим.
— Да, если у нас говорят о величии русской культуры, обязательно называют Пушкина, хотя
по-честности, мало кто его читал и читает. Но бьют себя в грудь и горды им. Почему это?
— Может, внутреннее сердце народа осознает интуитивно величие и значение Пушкина,
скажем, каким-то скрытым, русским коллективным разумом. Ведь на Западе Пушкин не имеет
такого значения, его и не возможно перевести, потому что теряется вот это мистическое,
что предназначено только для Русской Цивилизации.
— КОБовцы создали интересные интерпртации его творчества, именно имеющие отношение к
русской жизни.
— Да, но это ИХ интерпретации. Они допустимы, но гениально в Пушкине то, что его вещи в
своем духе как бы универсальны. Т.е. они предполагают некую избранность русского народа,
призванного спасти в мире Духовность.
— Потому любой русский просвещенный человек может как бы предложить СВОИ проникновения в
Пушкина, и они все будут, по-своему, созидательны, если мыслятся в высоком духовном
направлении?
— Конечно!
— Но как пробиться к этому видению, что скрыто в его творениях?
— Я думаю, так же, как мы читаем Св.Писание. Ведь смотри, сколько сект! Потому что
каждый читает по-своему и, в основном, поверхностно, бездуховно. Пушкина надо читать, я
думаю, как Библию — часто, размышляя над прочтенным и прося Бога, вразумить на скрытые
слои. Всякий великий поэт всегда пророк. Святой Пророк Давид был музыкантом, поэтом,
пастухом, царем, полководцем, политиком, но прежде всего Великим Пророком, скрыто
предсказавшим весь путь Христа.
— Но мы удалились слишком от Моцарта. К Пушкину мы еще вернемся, чтоб попытаться понять
тайный алгоритм его трагедии. Без этого нам не обойтись!
Продолжение прогулки следует!