Когда намокнув от отчаяния не разорвешь ты боле пут,
Три странника необычайных к порогу тихо подойдут
Не постучавшись в двери серые, подняв мерцающую пыль,
Они, едва затронув нервы, искрясь как тлеющий ковыль,
Не разобравшись, не задумавшись, забрызжут в бледное лицо
Холодной муторью сумбурной, иглою тыкая в кольцо...
Чей облик ненавистный, вызженный сквозь тонкий обруч золотой
Накажут лупоглазой тризной, лишая отдыха покой ?
Кого разбудит стать горбатая в пределе где неярок свет ?
Кому, вложив в глазницы злато лишенных ценности монет,
Напрасно-ненапрасно-ль ввергнут в сиреневый слепящий дым ?
И яркий ствол поломан-выгнут уже не станет молодым ?
А отмстив за все деяния, за все лишения воздав,
Они уйдут без покаяния ни ноши, ни греха не сняв.
Уйдут как и пришли негаданно, в туманном утре растворясь
И долго будет пахнуть ладаном палатей маслянная грязь.