Батя, а ты всё смотришь, а ты всё видишь - боль,
голь,
слякоть, ржавую соль уходящей зимы…
Мы
так и не выпили старый янтарь «ИксО»…
К солнцу,
быстрее, брассом – кто доплывёт теперь?..
Верь,
я открою «Мартель»… Станет мужчиной внук –
вдруг
я замечу в нём твой несгибаемый дух.
Слух
тронет раскатистый баритональный бас.
Нас
трудно сломать, а согнуть невозможно, бать.
Брать
ты приучил всё сразу, но только своё.
Йод
стянет царапины… чёрный терновый куст
густ,
непролазен, зол, а хладнокровный металл
дал
новые силы ветвям, подрезая их.
Миг,
самый короткий, можно в словах удержать.
Бать,
я накопил их столько, что тяжко нести…
Стих
вырос из них в подпирающий небо дом.
Ком
слева сильнее давит, чем выше иду.
Дум
хватит, чтоб выжечь улыбку мою дотла.
Зла
в нужном объёме есть для контраста добру.
Вру,
часто бывает вовсе не видно границ…
Ниц
падает вера в любовь, но жив человек.
Снег
тую твою от морозов укрыл собой.
Сбой
разве расслышит в общем биенье сердец
спец…
Всё же ты знаешь, всё же ты видишь, отец!