утро приходит как вор что подошвы правит
острою бритвой и после не хрустнет гравий
крики гортензий в саду флоксов икота
не потревожат покамест иакова и федота
друга обряще вотще на сыром плаще
как дионис в плюще
утром нефритовый кролик приносит блюдце
с розовым чаем и губы его смеются
будет федот щетины лишен а иаков пейсов
крокусов рыжий пожар лед эдельвейсов
сопровождает неспешный их cup of tea
в утренней мякоти
полдень ворует тени и выси горни
страхом объятые травы пускают корни
время тягучее липкая струйка пота
вот переходит икота с якова на федота
после помедлив чуток снова на якова
после – на всякого
вот никодим что смотрел на работе порно
гулко икает и кровь орошает горло
вот венедикта икота скрутила рогом
давеча лгал он и клялся при этом богом
прочие все кого страшный конец постиг
делали глупости
боже мой святый крепкий плечистый бравый
знает что делает левой и то что правой
минет ли чаша сия то моя ль забота
так возглашает иаков и бьет по лицу федота
нет не твоя прерывает федот иакова
и об колено шмяк его