Она зашивала дырочки на простреленных душах. Это не приносило покоя их несчастным обладателям, но несколько облегчала страдания. Шила белыми нитками, ибо забыть - значило "простить", а она не собиралась судить чужие беды. Когда зашиваешь, капельку беды берёшь-таки в себя, но это не смущало - ведь всегда важно, когда есть кому подуть на ранку и произнести пару нетрудных слов.
Умела подуть и на свои ненастья, но лучше б не умела - своё болело сильнее и старалось к месту и не к месту покапризничать. Терпеть - терпела, а чтоб любить - увольте. Поэтому сильно и не ковыряла, чужих вполне хватало.
Мечтала когда-то шить непробиваемые балахончики, но подходящего материала так и не отыскала - попадались разные из равнодушия, себялюбия и прочих... "непреходящих ценностей".
Она светлая и, главное - честная.
Её звали... да вы и сами знаете.