Стихоплёт на Руси – вечнозагнанный паяц.
Шут, игрок, ловелас – враз всего не сказать.
А душа у него – стаей раненный заяц:
Дрожью бьется строка – ни пером описать.
После дня суеты окунется устало
В шелест тихий бумаг, карандашный виток.
И поймёт в сотый раз: в этом мире так мало
Растревоженных судеб, нашедших исток.
И они, в тишине, облачённые в слово,
Тихой поступью, словно боясь напугать,
Входят. Молча снимают оковы,
Душу настежь: Писатель, а сможешь ли взять?
Взять, не ранив покой их случайною фразой,
Перебрав в словаре миллион идиом…
Показать – эта жизнь проживается сразу,
Ни монтаж, ни повтор – только Богу поклон.
И сидит вечерами поэт у окошка,
Дрожью бьется строка – ни пером описать.
Это в зале он тигр, здесь – робеет немножко…
Шут, игрок, ловелас – враз всего не сказать.