Морозный день. Мороз такой колючий,
Что даже дрожь проходит по спине.
Бредут французы плотной серой кучей —
Вояки, прогоревшие в войне.
Не сладко им. Но бесконечно хуже
Вот этим, что легли уже в сугроб,
Стопе вот этой, что торчит снаружи
И вызывает у меня озноб.
На фронт ползли мы, щупая дорогу.
Чуть подвывая, суетился ГАЗ.
И вдруг в сугробе я увидел... ногу —
Войну увидел в самый первый раз...
На той «французской»
и моей картине,
Что отпечатал сорок третий год,
Как будто бы один и тот же иней,
Один и тот же страшный эпизод.
«Смотрите глубже, — шепчет жрец искусства, —
Во весь охват холста — и вширь и вдаль».
А что мне делать, если снова чувства
Корежит эта
Жуткая деталь?