ПОВЕСТЬ ДВЕНАДЦАТАЯ
ДЖАФФАР (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
НАСЛЕДНИКИ
<Пустые годы пролетели:
Ведь, к сожалению, ни дед
Ни мой родитель не владели
Талантом уходить от бед.
И в колдовстве не преуспели,
Да и в купцах не вышел толк,
Хотя и книгами вертели, –
С годами рос один лишь долг.
Вот и разбойниками стали:
Имея постоялый двор,
Гостей богатых вовлекали
В душевный, тёплый разговор
А, разузнав, что было надо,
Как говориться, что – почём,
Ходили за своей наградой
По тёмной ноченьке с мечом.
Но от людей всего не спрячешь,
Сначала слух, потом молва,
Там отвернулась вдруг удача –
И полетела голова!
Они её и потеряли.
И мы с сестрой, как и отец,
Таким же делом промышляли.
И нас бы ждал такой конец,
Когда бы ни случилась встреча
С колдуньей старой и слепой,
А уж она не то по речи,
Не то своею головой
Своими нас с сестрой признала
И, попросившись приютить,
За доброту пообещала
Нас чёрной магии учить.
Уроки магии, наследство,
Способность в книгах всё понять
Давали неплохое средство
Легко богатство добывать:
В вино подмешивая зелье,
Опутав разум колдовством,
Гораздо проще и смелее
Овладеваешь кошельком.
Дела пошли куда, как лучше,
Богатством наполнялся дом,
И тут невероятный случай
Перевернул всё кверху дном>.
УДАЧА
<Однажды старец богомольный,
Совсем уже преклонных лет,
Остановился возле дома
И попросился на ночлег.
Тот день прошёл весьма удачно,
Добром пополнилась казна,
А в ней и было наше счастье,
А, значит, было не до сна:
Хотелось в ночь повеселиться,
Поговорить, но старичок
Сказал, что хочет помолиться
Да и улечься на бочок,
К тому же он промок до нитки,
Халат дырявый да сума
И были все его пожитки, –
Что взять с него. – Ему вина
И добрый ужин предложили,
Старик поел, вина отпил,
Лицо, глаза его ожили,
Но с разговором не спешил.
И вот тогда, скорей от скуки,
Чем от желания узнать
Откуда, кто он, для докуки,
Ему добавили вина.
Монахи, кто о том не знает,
Не то, что любят пить вино, –
Его воде предпочитают,
А, чтоб язык ему оно,
Как говориться, развязало,
Его смешали кое с чем,
С тем, что нам часто помогало
Опустошать мошну гостей.
Но то, что, зельем опоённый,
Поведал нам старик-монах,
Встряхнуло б разум изумлённый
Не только в наших головах.
Ведь то, о чём так сокрушался,
Ругая прадеда, мой дед,
О чём отец забыть старался,
В душе мечтая овладеть,
Что нам казалось просто сказкой
И было где-то вдалеке,
Старик безумный без опаски
Носил с собой в простом мешке.
Когда прошло оцепененье
От блеска золота, камней,
Пропало всякое сомненье
В том, что сокровище царей,
Корона та существовала, –
Принадлежа немало лет
Царям, она теперь лежала
Добычей лёгкой на столе.
Монах, рассказывающий мирно
О том, куда он с нею шёл,
И до сих пор сидевший смирно,
Взглянул нечаянно на стол
И словно смерть свою увидел,
Глаза расширил, побледнел,
И, задохнувшись в слабом крике,
Вдруг покатился по земле,
Проклятьем страшным разразился,
Желая нам сгореть в аду,
Завыл, в истерике забился
И испустил последний дух.
Что было нам его проклятье,
Когда в руках бесценный дар,
А он, случайный обладатель,
Его в безумии отдал.
И, пусть под колдовским влияньем,
Но и другой секрет открыл:
Где должен быть последний камень,
Чем больше раззадорил пыл.
В угаре мы, решив не мешкать,
Навстречу бросились судьбе,
Но глупая, шальная спешка
Едва не привела к беде.
Добро, которое годами
Копилось дедом и отцом,
Да и награбленное нами,
Будь хоть четырежды скопцом,
Не заберёшь с собой в дорогу,
А даром жалко отдавать,
Вот и сбывали понемногу,
Да не успели всё продать.
Узнать об этом власть имущим
Помог, как водится, донос
И от соседей вездесущих,
Да и от тех, кто просто нос
Везде суёт из любопытства.
Наш дом и так был не в чести,
И потому довольно быстро
Нас гость со стражей навестил.
А дальше просто продолжалось:
Судья, который суд вершил,
Чтоб и ему добра досталось,
Не долго думая, решил,
Мне за разбои и убийства
Топор приладить к голове,
Ну, а сестру он без витийства
Решил поджарить на костре,
А до того держать в темнице.
И с тем закрыл свои уста, –
Ему едва ль могло присниться,
Что прав он в части колдовства.
Наутро в этом убедился
Не только он, а люд простой,
Когда на казнь смотреть явился, –
Тюрьма давно была пустой.
Но мы не слышали их крики,
Забрав из разных тайников
Корону, золото и книги
Мы были слишком далеко
От неминуемой погони, –
Спасая нас, во весь опор
Всю ночь неслись лихие кони
И привезли к подножью гор.
РАЗДОР
Но в царство древнее пробраться
Необходимо было мне
Не нищим, чтобы побираться,
А оказаться при дворе.
И не безропотным слугою
И случай подходящий ждать,
А стать там правою рукою,
Возможно, даже другом стать
Владыке-князю, подбираясь
К нему, к венцу его лисой,
Где грубой лестью забавляясь,
А где и истиной простой.
Но всё едва не погубила
Своею глупою мечтой
Остаться юною, Регина.
Чтоб не расстаться с красотой,
Она всё время рылась в книгах
И, ворожа землёй, водой,
Огнём и кровью, убедилась,
Что можно эликсир такой
Не в одночасье, но составить.
И вот для верной ворожбы
Ей вдруг понадобился камень,
Чем я безумно дорожил.
Не мог я с нею согласиться
И в этой глупости помочь, –
А вдруг надумает сестрица
Его да в ступе истолочь!
Она же, распаляясь в споре,
Всё чаще стала угрожать,
Да и потребовала вскоре
Всего богатства дележа,
Что было равносильно краху
Ещё несбывшейся мечты,
Уж лучше голову на плаху,
Чем камень ради красоты.
И я, забрав корону силой,
Оставив дом и прочий хлам,
Включая золото, Регине,
Ушёл подальше от греха.
Вот так и стал я у Энея
Желанным гостем, но о том
Расскажет Эль-Гарей позднее,
Когда вернётся в этот дом
Как полновластный повелитель
Всего народа и земли.
Пусть я и был его гонитель,
Исчадьем для его семьи,
Но мне не нужно было царство,
По крайней мере, до поры,
Он пострадал из-за коварства
И злого умысла сестры.
Мне нужен был последний камень
Из-за него я рисковал,
Когда своими же руками
Царей корону отдавал,
Чтоб полностью войти в доверье,
Его отцу, чтоб князь Эней
Отбросил в сторону сомненья
Откуда я и как я с ней
Вдруг появился в этом царстве,
Где не десятки, сотни лет
Живут как в замкнутом пространстве,
Куда извне дороги нет.
Когда мечта осуществилась
И я дошёл до алтаря,
Где в дни обычные хранилась
Корона бывшего царя,
Её и не было в помине.
Лишь много позже я узнал,
Что, околдованный Региной,
Презренный раб её украл.
Но в то ужасное мгновенье,
Не сомневаясь, я считал,
Что это козни Эль-Гарея,
Что он с короною бежал.
Вот почему за ним охоту
По всем дорогам я открыл
Нашёл пути его ухода,
Но след его уже простыл.
Пришлось мне с этим примириться,
Но лишь на время. Наконец,
Узнав, чему не удивился,
Что Эль-Гарей теперь купец,
Стал караваны караулить,
Подумав, что, в конце концов,
И он когда-нибудь, но будет
Среди кочующих купцов.
Однажды это и случилось,
Но только много лет спустя,
И чуть ли жизни не лишились
При этой встрече он и я.
Его стрела моя пронзила,
Меня ж от смерти спас мой конь,
Когда она уже грозила
Твоею страшною рукой.
В ту ночь мы в первый раз встречались,
Переплелись одной судьбой,
И встреча та была случайной,
Но не случайно во второй.
Теперь стрела моя пронзила
Уже тебя, да видно срок
Тебе не вышел, чья-то сила
Вмешалась, дав и мне урок
Добычей лёгкой не бросаться,
А всё в руках своих держать,
Чтоб после так не удивляться:
Как можно было оплошать.
Но не судьба тебя в подарок
На третий раз преподнесла,
Она уже предполагала,
Что ты ко мне явишься сам,
Спеша на помощь Эль-Гарею.
И не ошиблась, как и я,
А я, так точно был уверен,
Что вскоре надо ждать тебя>.
КРАХ
<И вот ты здесь. Последний камень
В моих руках. Казалось цель,
Моя мечта, не за горами, –
И тут корабль сел на мель!
Остались все мечты мечтами:
И камни и корона есть,
Но, как их не меняй местами,
Будь он один и семь, и шесть,
Но ясности не прибавляли:
Не мог я заглянуть туда,
Где даже духи не бывали,
Но не во мне была беда.
Всё дальше, глубже проникая
Сквозь темень мрачную веков,
Все силы духов привлекая,
Я тайну вырвал из оков,
Её разгадка в Древнем Храме,
В одной из каменных пещер,
Но путь к нему никто не знает,
Ни человек, ни дикий зверь.
Теперь, когда к желанной цели
Осталось сделать только шаг,
Она исчезла! Не сумели
Мне помешать ни друг, ни враг!
Её и не было! Был призрак,
Безумных мыслей приворот,
Судьбы-обманщицы капризы, –
Ключи дала, да нет ворот!
А что за цель, уже неважно,
Зачем её кому-то знать,
Пусть я ошибся в ней однажды,
За мной не стоит повторять.
Из-за неё я жил без правил,
Был Царь в душе, – да вышел весь
И нет желания ни править,
Ни даже оставаться здесь.
Я очень скоро вас покину,
Пусть не могу попасть я в Храм,
Но и в Преддверии не сгину
И до конца останусь там,
Но я не буду в исступленье
Молить прощения за зло, –
Не может жаждать искупленья
Сама причина, зло само.
Я Эль-Гарею возвращаю
Его страну, его народ
И уж, конечно, обещаю
Не повторять переворот.
Я принял трудное решенье, –
Оставить мага ремесло,
И ухожу от искушенья
Крушить добро и сеять зло.
Но здесь мой сын, спасти от мести
Продажных тварей и толпы
Его могли бы люди чести,
Один из них, я знаю, ты.
Ещё в одном я так уверен,
Что дал бы голову отсечь,
Я говорю об Эль-Гарее,
А он не только уберечь
Его бы мог от наказанья,
Но и избавить от нужды,
И дать ему образованье,
Не возбуждая дух вражды.
А, чтоб не возвращаться снова
К причинам, не хочу юлить,
Готов, твоё услышав слово,
Любую цену заплатить.
Камнями, золотом, рабами,
Всем, кроме этих вот камней>, –
Джаффар, задумавшись, добавил, –
<Они останутся при мне.
Согласно первому завету
Они служили одному,
Так пусть со мною канут в лету,
Не доставаясь никому>.
<Ну, что ж, надеюсь, сын доставит
Мне сам, без провожатых, весть
О том, что ждёт его, изгнанье,
Иль под эгидой будет здесь.
А так, прощай, но между нами
Ещё есть связь, я жду ответ>, –
Сказал, и с этими словами
Джаффар исчез. Он был – и нет.
Аника вновь один остался,
О чём, пожалуй, загрустил,
Поскольку мыслью задавался:
Что на него Джаффар взвалил?
Он сам тех пор не появлялся,
И даже сын его Камал,
Пусть и из замка отлучался,
Сам об отце немного знал.
Хотя и тяжкие сомненья
Наследник колдуна внушал,
Его не предали гоненью,
Он в замке жил и ел, и спал.