Я заболела осенью.
Когда-то давно говорили – «русской хандрой».
А мне все еще, будто бы, восемь и восемь,
А этаж уже будто бы не восьмой.
Теперь из подъезда соседа выносят – парнишку.
Вперед ногами.
Он улетает к маме.
Дождалась старая. Говорят, его рано не стало.
Но он еще здесь, холодный весь.
Вероятно, умер от осени.
Может и я так же, как он –
На веревке раскачиваясь под потолком в пустой комнате
Роняю волосы в лужу, выжатую из детства…
****ец блять!
- Девушка, здравствуйте, можно такси в аэропорт Емельяново.
- Пожалуйста. Ожидайте.
-А вчера, говорят, нашли одного пьяного
С камнем на шее, в районе "торгового".
И, вроде бы шмотки на нём были новые и мажорные…
Вы этого дурака не знаете?
Вы подумайте только, какой нужно быть сволочью,
Чтобы броситься вниз с «Коммунального»
В самый октябрь Отчаянно..?
Ведь и дорога была не дальняя, и час не поздний,
Хотя, может быть – просто случайность…
-Улетаешь, красавица?
- Нет, встречаю.
Кажется, обещали привезти лето в багажном отделении.
Из Индии вроде бы. Вот жду, всё жду и жду…
В прошлый раз, задержали где-то,
На границе забраковали,
На таможне оставили.
А пропустили только лишь чай, СПИД и палёную наркоту.
Может быть, повезет сейчас?
Холодно. Зал ожидания.
Кругом приезжие, с сумками, с чемоданами.
Все движется, все бегут.
Джентльмены с дамами проходят квесты, выполняют задания.
А я всё стою тут. Уже не час и не два…
Больно втыкается в щеки, вымерзшая листва.
Может быть осень была права?
Снова такси. Домой.
Грустно до боли, плачется,
За облаками прячется полуживой снегирь.
А я ни с чем возвращаюсь,
И с безысходностью замечаю,
Что всё начинается снова.
По кругу или квадрату…
А дед Макар в Козульке кроет матом
Свой сломанный трактор,
Как кроет декабрь снегом
Каторжную Сибирь.