Посвящается моей маме.
О, мама, как бессонна ночь
В кошмаре мыслей безутешном!
И как устала твоя дочь
Жить в этом мире лживом, грешном.
В полночной, звездной тишине,
Баюкаю свои потери
Той колыбельною, что мне
Ты пела в детстве, видно, веря,
Что на краю ложиться спать
Не надо детям, баю, баю,
Что серый волк начнет кусать
За бок, ложащегося с краю.
А если край со всех сторон
И одиноко, как на льдине,
И ждет на берегу Харон,
Когда не буду посредине...
Но вдруг сквозь мыслей гвалт ночной
Чуть слышен мамин голос нежный.
И светлый образ надо мной,
Ты, будто стала юной, прежней.
И, как тогда, средь тишины
Мне снова задушевно пела,
И добрые рождало сны
Твое простое а’капелла.
И волшебству поддавшись, ночь,
Завороженная молчала.
Давно спала, как ангел, дочь,
А колыбельная звучала.
Баюкала земных детей,
Небесный свод качая нежно,
Повествовала без затей,
Что наша жизнь не безнадежна.
Та колыбельная была
Души молитвою, мольбою,
Чтоб долго доченька жила,
Не обижаема судьбою.
И веря, что уговоришь
Судьбу иль Бога за услугу,
Заранее благодаришь,
Поглаживая дочки руку.
Пой, мама, песнею пророчь
Мне, взрослой, от потерь усталой,
Чтоб лаской выстилала ночь
Из добрых мыслей одеяло,
Простынкой теплою – покой,
Из детских, сладких снов подушки,
И чтоб лежали под рукой
Надежд забытые игрушки.
Морфей пусть увлечет в тот край,
Куда попасть была бы рада.
Не знаю – будет ли там рай,
Но верю, что не будет ада.
Открыты белые врата,
И нету лжи, и нет неволи.
Не знаю – радостно ли там,
Но верю, что не будет боли.
И пусть не лепестками роз
Мне выстилает жизнь дорогу,
Еще мой поезд под откос
Не пущен и прибудет к сроку,
Пробьется сквозь ветра потерь,
Сквозь непростые эти годы.
Так будет! Только очень верь,
Что не сломают нас невзгоды.
Ведь не Создателя всегда
Ты, обнимая дочь, молила,
Меня, прожить свои года
Счастливой, ты тогда просила.
Поверь: сгорит вся боль в огне,
Души ей не разрушить храмы,
Когда в полночной тишине
Баюкают нас, взрослых, мамы.