Над гладью очарованных озёр
На фоне неба черноты бездонной
Сплетён ветвей серебряный узор,
Который чуть колышет сумрак сонный.
Размахивают тополя листвой,
Как веером канатная плясунья,
И колдовское око полнолунья
Зависло у меня над головой.
Мой жребий страшен. В темноте ночной
Со мною происходит превращенье.
Я – полузверь, я одержим луной,
Таинственным и призрачным свеченьем.
Изнемогает разум от тоски,
Бессильный совладать с влеченьем лунным.
И, одержимый голодом безумным,
Я обнажаю жадные клыки.
Мой разум меркнет, подчинён вполне
Глубинной жажде крови. Я невластен
В своей животной извращённой страсти.
Я – раб луны. Я в откуп дан луне.
Был год, когда я отказался жить
Чудовищем, безвольным и опасным.
Но волю подчинил инстинкт ужасный -
Мне руки на себя не наложить.
Но вот он, мой целительный бальзам.
Мой враг и друг наполнил зельем кубок,
И яд мне обжигает волчьи губы
И щиплет волчьи жёлтые глаза.
И в ночь, пронзённый властною луной.
Я выхожу, как прежде, обращённый.
Пусть пария, изгой, пусть непрощённый,
Но всё же с человеческой душой.
Я - в теле зверя человек – живу,
Я волчьими инстинктами вдыхаю
Холодную душистую траву
И запахи, оставленные стаей.
И звёзды мне рисуют тайный знак.
Я – снова раб луны, но не безвольный.
И друг мой – добровольный анимаг –
Со мною рядом тявкает, довольный.