Как больно, друг мой, знать, что ты не понят!
Бег мысли закружил меня в далёкий лес.
Я заплатить готов любую подать,
Да только вот кому? Вокруг лишь снега блеск.
Холодное безмолвье давит душу,
А где-то, чудится мне, жизни шум и плеск.
Но я один – и мнится, что не сдюжу,
И правым, как всегда, окажется наш плебс.
Уютно и легко, когда со всеми:
Штык - в землю, крест – верёвкой вниз и на костёр
Иконы, книги – только бы спасенье
На год, на день, на час!.. Всё остальное вздор!
Да вот не вздор - и родина болеет:
Сожжённое в кострах стучит, больной, в висок,
Лицо краснеет, а потом белеет,
Но боли, к сожалению, порог высок.
Не чувствует своих сограждан боли -
Меняет цвет лица, цвет флага и покрой,
И под портретами нам пишет – Боги,
А те поют нам про заслуженный покой.
Но тени незабытых, незабвенных,
Всех тех, кто шёл по страшной пятьдесят восьмой
Стучат в висок - от боли пухнут вены:
Они идут колоннами к себе домой,
Но не дойти! Расстреляны в затылок -
Излюбленный приём времён всех палачей,
И сердце родины больной застыло,
И еле бьётся, чтобы было половчей,
Когда в который раз ударят плетью,
Вскочить в последний раз пред тем, как смерть принять, -
И вырваться на свет из нищей клети,
И, стоя, рухнуть на земли любимой пядь!..