Умирал он не слышно без стона,
А иначе не мог умирать.
Воевал, был в плену, дальше голод,
Пытки, холод и слёзы в кровать.
В двадцать лет и ни дня на гражданке,
А на Родине сына ждёт мать.
Знал бы раньше, то хоть в самоволке,
За войну бы разок побывать.
А теперь он лежит на машине,
Перерезано горло врагом.
Умирать тяжело на чужбине,
Не увидел мальчишка свой дом.
Только мать сапоги обнимает
И целует подошвы его,
Что чужую землицу топтали,
А теперь до родной далеко.
Сколько было убито за войны?
Сколько пролито горестных слёз?
Но не скажет противник довольно!
И чужую он мать не поймёт.
Только юный убитый солдатик
На рассвете во сне вдруг придёт.
Взглянет, молча и взгляд этот станет,
Для убийцы хуже, чем нож.