Дорога потемнела.
Обозначилась вчерашней перспективой
Черных вперехлёст полозьев
и озабоченных следов.
Грачеет также.
По чахоточным корочкам льда
и нездоровой рыхлости обречённого снега
угадываю ветер –
верное, вербное обещание весны.
Левая верхняя часть полотна –
позабыто-зимняя –
обещяет сумерки
и беззубые заморозки.
Солнце еще не зашло,
но его уже нет,
и всё-таки оно осталось
в рыжем кружеве кустарника,
в замерзающих снах неоконченных ручьёв,
готовых взвесноваться,
и в каждой второстепенной значительности
весеннего пейзажа.
Двое в пути. Куда и кто?
Подаянники?
Статисты весенней премьеры?
Поселяне деревни за деревьями?
ВЕСНАРИ!
И я иду вслед за ними,
не уступая дорогу лужам
и узнавая неповторимое
одно и то же.
Я жду!
Скоро краски послушно станут словами.
Старательно преодолевая
броские неожиданности
моего орнаментального стиля,
я бесцельно мараю о марте
весенней щедростью красок
незаслеженных слов.