Ю.
Вязнет в горле ржавый зной.
Чёрный полдень, гнойно-сладкий.
Ледяные лихорадки
Лихо пляшут надо мной,
Всё быстрее и быстрее,
и неистовей кружась, –
Страшен их безумный пляс!
Рвут в глазах моих сосуды,
сон воруя и крича;
А вдали, где на верёвках
сохнут мумии зловонны,
Маки траурные стонут
В креозоловых лучах...
Задыхающийся ветер
чуть покачивает петли –
с трупов сыплются жуки.
Насыпь. Виселицы. Рельсы.
Эта старая дорога
поросла давно цветами:
Скорби, ненависти льдами
Их пылают лепестки!
Тишине зловещей вторит
Огнедышащее море:
Безголосы и безмолвны
ходят волны за волной...
Но не верь всему, что кратко.
Растворятся лихорадки
В песне маков на закате.
Ты увидишь: в них – покой.
Я теперь всё это знаю.
Пусть в окно твоё, родная,
Шепчет сумрачную свежесть
влажный, трепетный бутон.
Я же – до рассвета стану
Обнимать их стеблей станы
Щедрой, тёплою землёю
и беречь твой нежный сон.
2011