О, столько долгих дней
не помнила себя,
а осень ждёт зимы,
нисколько не скорбя,
и, мокрые огни
размазав по стеклу,
ползёт моя тоска
в асфальтовую мглу.
Бескровные полоски
на синеве заката
полупрозрачно-плоски,
витражно-розоваты,
и разобщённой стаей
сороки на закат
беззвучно улетают.
И нет пути назад.
Затеплилась свеча
предвестьем Рождества,
пусть кровь не горяча,
но я ещё жива:
хрустальные осколки
поющего стекла,
на старой пыльной полке
мутнеют зеркала -
ах, приоткройте двери!
Синица засвистит,
и я во всё поверю,
и Бог меня простит,
и капнут три слезинки
на первый белый снег.
Я с этим белым снегом
повенчана навек.
О, столько долгих дней
не помнила себя!
А осень ждёт зимы,
нисколько не скорбя.