I
Я не буду вставать на колени,
Перед вашими лицами стоя.
Я не буду просить о пощаде -
Всё одно - от молитвы до воя.
Моя жизнь - перелётная птица,
Только крылья изранены дробью.
Белый ворон над вами кружится -
То уставшее сердце героев.
Мне не нужно ни боя, ни мира.
Перепачканы кровью столетья.
Кто за звёзды суконных мундиров
Не стегал свою Родину плетью?
А в глазах был огонь негасимый...
Только стоит ли нынче стараться?
Перепачканы кровью столетья
И в крови продолжают купаться...
II
Я смеюсь для того,
Чтобы Завтра настало без боя
В перемешанном с желчью,
Болезненном, выжженном мире.
Переломанный страх
На просёлках и грязных дорогах
Прополз чёрным мором
По стенам в разрушенном тире.
Я открыла глаза -
И холодное серое небо
Меня окатило
Кипящим размазанным ливнем.
Я смеюсь для того,
Чтобы завтра мы всё-таки жили
С перемешанной с желчью,
Больной, но великою целью.
III
Ледяное дыхание,
спёртое, злобное, вечное,
Что таится под маской
то ль короля, то ль шута.
Вера одна,
но всё равно мёртвому, лечит ли.
Шёпот, дыхание, ритм.
Тишина.
Я не ведаю страха
пред этими грозными лицами.
Как гроздья рябины
зрачки у придворного пса.
И впились в меня,
словно в плоть обнажённую спицами,
Два глаза
то ли убийцы, то ли творца.
И хрип вырывался,
метались слова, словно молнии
До первого стука об пол
преклонённых колен.
И карой последней,
расплатой за ваше безмолвие
Станет спектакль
бесплотных погибших Химер.
IV
В глазах пустых я вижу океаны,
На дне которых - лабиринты из могил,
Но мы же, уходя в покой диванов,
Лишь вопрошаем: "Кто же допустил?"
Отвечу я, поскольку вас не слышат
Ни бог-отец, ни сын, ни святой дух,
Ведь каждый - раб, доколь живёт и дышит,
Ведь каждый - бог, пока имеет слуг.