Тени густеют, вся тяжесть вечерних тонов
будто с картины, где мастер остался безвестен.
Смотришь, как птицы тревожно срываются с места,
рвут мешковатую, грязную ткань облаков.
Снег под ногами, похожий на плесневый сыр,
Остро печален оранжевый взгляд перекрёстка.
Новую жертву ждут сумерек серые псы:
ты ощущаешь спиной эту мягкую поступь.
Кажется страшным: вот катится колоб луны
(глухо стучит его дряблое тело по крышам),
словно в мозгу бродит звук надоедливой мыши,
множа прорехи на стенах твоей тишины.
Мимо проходят, чьи лица – ненастье и дым.
Их голоса – точно тихие белые пчёлы –
долго роятся над улицей (ульем пустым).
Если закроешь глаза, станет гулким и полым,
глиняным, мёртвым, обманным и кукольным мир,
больше не прячась в обёртку своих декораций...
Из мышеловки уйти невозможно остаться?
Выпасть фигуркой из клетчатых шахматных игр.