Это гипноз, когда, она говорит, и делает, и касается..
Шуточки колкие, зубы острые, и тела звериные.
Я говорю, что мол пусть, до конца впитается
в меня - цепкое осознание быть Ириною.
Впервые, лет за сто, обркромсавши волосы:
принимать такою как есть, без хвостов и лишнего.
И она отвечает, она мне поёт в пол голоса:
Ты красивая. Ямочки, словно вишенки.
И тогда мне легко становится. Как-то легко не значимо,
Принимать в себе эти области и уклончивость.
А она говорит: ты ведь не однозначная,
как, наверное, утконос - славная, перепончатая.
Мне всегда так приятно, чтобы, терпеть, и в зеркало
улыбаться вместе - ровными полумесецами.
И когда за окном так бесконечно ветренно
в междугрудье ладони её, что корабли на сердце мне.