Пока ещё кровь не остыла,
но в сердце чуть тлеет огонь.
Ты слышишь, как дышат в затылок
горячие ноздри погонь.
Хрипят за спиною болезни –
свирепые дети страстей.
По скулам, железа железней,
бьёт ветер слепых скоростей.
Ночь чёрными душит руками,
горячими, словно смола.
Навстречу
космический камень
летит, раскалён добела.
В осенней чумной крутоверти
ты чувствуешь холод в груди.
И шепчешь ты вестнику смерти:
– Не время ещё, погоди...
Не жил я – метался по свету,
а дни – как песок из горсти.
Я должен идущего следом
от горькой напасти спасти.
Я в жизни своей торопливой,
в тревожной сумятице дней
подругу не сделал счастливой
и друга не сделал добрей.
Оставь мне хотя бы полгода.
Полгода! Я долг оплачу.
Работы, работы, работы,
одной лишь работы хочу!
Пусть будет мне горько и худо.
Но, дни расписав по часам,
всё то, что я в жизни напутал,
я должен распутывать сам...
Но хлынула к сердцу остуда,
как чёрная, злая вода.
Сгорел прилетевший оттуда,
сгорел улетевший туда.