Нам даны двуязыкие свойства
и двуличье небесных культур,
мы лепечем: «Сезамчик, откройся»,
и подводим под небом черту;
во дворе колупаем лопатой,
где зарыли потомственный клад,
месяц ночью, от звезд конопатой,
отражается в блеске стекла.
Не подсматривай, змей закулисный,
по заказу небес не шпионь.
Я с рожденья веду биссектрису,
разделяя беду и огонь.
И шепчу, и мурашки по коже,
и просвет долгожданным «ого!»
Что по-русски есть «вечность» и «боже»,
по-английски – всего только «год».