Все наши мысли приносятся небесным конем
У него семнадцать крыльев, черепаший хвост и большая сбруя.
Но я не могу прокатиться на нём.
Но почему? Какого, спрашивается? Дую
На свечку. Огарок ее пообтлел.
Когда пустота поглощает одним махом всю ерунду,
То мысли становятся трупами тел –
Големами на концерте Гришковца, в девятом ряду.
И вырвать бы их, казалось, из оцепенения.
Да так, чтобы у каждого не просто лицо, а лицо камрада
Чтобы стучали по столу своими местоимениями!
А конь улетел по делам.
Свечка погасла. Но храм
Будет опять восстановлен и значит так надо.
И все загорится.
И все прилетит.
Пока же останусь смотреть Гришковца.
Он говорят знаменит.