Афинского храма тяжёлую крышу
Взвалили на головы пятеро жён.
В оливковых рощах отчётливо слышу
Таинственный шепот античных времён.
О, женщины Карии, Кариатиды,
Ваш пеплос струится по телу рекой,
Дыханьем ваятеля локоны взбиты,
Искусно уложены смелой рукой.
В румянце заката фигуры зарделись,
Роскошные формы свои не тая.
И в каждой – своя неизбывная прелесть,
У каждой – и поступь, и статность своя.
И вот осторожно я к ним приближаюсь,
Волненье и робость в себе одолев…
О, боже, напрасно увидеть пытаюсь
Прекрасные лики израненных дев.
На славу, видать, потрудились вандалы.
У статуй священных – поруганный вид:
О, как изощрённо враги избивали
Точёные профили кариатид!
Спросила: «А где же шестая сестрица?*
Ведь угол последней безрадостно пуст».
И…боль отразилась на каменных лицах,
И вырвался возглас из мраморных уст.
И толком ещё не успев удивиться,
Глухой и протяжный услышала стон:
«На быстрой её увезли колеснице.
Обманом её полонил Альбион.
Надолго закрыли для пленницы двери.
Как тянется время! Который уж год
Мы ждём возвращения милой потери,
И тяжко одним нам удерживать свод».
Сказали – и снова навек онемели,
И сердце мне сжала немая тоска.
Казалось, от горя они каменели,
Под греческим небом застыв на века.
Да слышит ли небо, как камни стенают,
Да видят ли люди? Под крышей литой
Пять славных сестёр незаметно вздыхают
И молятся тихо они – о шестой.
* В распоряжении Греции сейчас имеется пять из шести кариатид, которые были высечены в V веке до нашей эры для храма Эрехтейон на Акрополе. Шестую колонну вместе с большей частью фриза Парфенона увез в XIX веке в Великобританию лорд Элгин. Первоначально эта колонна украшала его имение, а впоследствии была продана Британскому музею, где находится и поныне. Греки не теряют надежды вернуть бесценную скульптуру на Родину.