У него и шпага, как зеркало отражает,
и улыбка сталью сияет,
а ты всё равно идёшь и падаешь в море
на каждом его шагу.
Ну, зачем тебе это,
не понимаю… –
папенька сокрушается.
А ты, отвечая:
нет, мне это не нужно,
не нужно…
думаешь: да,
сбегу.
У него космы месяц не мыты
/и ладно б месяц/
В Тартуге ждёт парочка сладких шлюх.
Ты всё это прекрасно знаешь,
но карты биты.
И плохая концовка пиратской песни –
у тебя на разбитые жизни собачий нюх.
Ты сбежишь к его дредам,
пьянкам по субботам и средам,
корабельным крысам,
промокшему табаку.
А когда
поймёшь,
что диаметрально
противоположные мысли –
есть высшая мера, то
совсем потеряешь веру.
Банально приставишь дуло
к его виску.
Заберёшь корабль,
команду – за борт,
крысы исчезнут тоже.
Разгонишь шлюх.
А его…
Ты же помнишь, что он был всего дороже.
Так что спустишь курок и скажешь:
Джек.
Я очень.
Тебя.
Люблю.