Сижу я у открытого окна,
С небес мне светит полная луна.
Читать пытаюсь, как-то не до сна...
Обидно - ночь, не видно ни хрена.
Гляжу в окно на сонный мрачный сад.
Там кто-то бродит тихо...Вот ведь гад!
Я выбежал из комнаты, потом назад...
Достал берданку, жахнул наугад.
Внизу в саду раздался чей-то крик,
И из кустов вдруг выскочил мужик,
Похоже, он к берданкам не привык -
Настолько лаконичен был его язык.
Он выражался чисто, вдохновенно,
Сказать по правде - даже охрененно,
Я так не смог бы никогда, наверно...
Хотя попробовать бы надо непременно.
И я любуясь этою картиной,
Ну, то бишь, этим, как его... Мужчиной!
С улыбчивой довольной миной,
Присел за стол, покрытый паутиной.
Достал из шкафа я сушеные грибы -
Святое утешенье злой судьбы.
Их раньше ели, в древности, рабы,
Чтоб скалы мочь раскалывать о лбы.
И тут пошла такая шухерня:
Два ёжика напали на меня,
Связали руки мне, молчание храня,
Потом один из них сказал тихонько "Ня!"...
Они скурили всю мою икру,
Которую я вешал поутру
На входе в ту мышиную нору,
Куда залазил в детскую пору.
Грибы, крестясь и торжествуя,
Парадным маршем чешут в лес.
За ними, с ёжиком воркуя,
Ушел мой чайник, и...исчез.
Продолжение следует..
Смеялись стены с потолком,
Чихали тапки под столом,
Утюг все вывернул вверх дном,
Пока искал свой отчий дом.
Потом, устав играть в пинг-понг,
Со шкафа слез ко мне Кинг-Конг,
И, разлаживши свой шезлонг,
Мне стал трындеть про свой Гонконг.
На город тихо слезла ночь.
Я, силясь глюки превозмочь,
Из ванной выполз, и помочь
Никто не может. Прочь!
Едя грибы, запомни, друг:
Когда встают деревья в круг,
И чуешь ты в себе недуг,
Не складывай ты рук!
Ты на гармошке полабай,
Листву и землю почитай,
С пеньками в шашки поиграй,
И вообще, не унывай.
Грибы - прекрасный элемент.
Не упускай грибной момент,
Они - важнейший компонент,
Они - твой монумент.
Продолжение последовало..