*Я должен форму снять… и все свободны. Хочу! Песок лавиною голодной из-за спины встает, чтобы упасть, и двинуться… я форму должен снять*
«Ты можешь говорить или молчать»
Знакомых слов необратимый плен.
Я… вечно повторяю, как рефрен:
Ты можешь говорить или молчать,
Лишь не беги. Лавину не унять:
Пока песок не отпустил колен,
Пока не завершится этот плен,
Ты можешь говорить или молчать.
По памяти я мог бы воссоздать
Пропорции сеченья золотого,
Порыв и ярость божества нагого
По памяти я мог бы воссоздать,
Но жажду, как лавину, не унять:
Под швы плаща, в одежду, слой за слоем
Прошел песок, чтоб позже воссоздать
Пропорции сеченья золотого.
Я четко вижу каждую деталь,
Лучи костей, переплетенья связок,
Как голос мой, песок сегодня вязок:
Я четко вижу каждую деталь,
Рельеф грудины, мышечную сталь,
На ощупь – как нельзя окинуть глазом -
Средь выступов, пустот и гибких связок
Я четко вижу каждую деталь.
Обхват лодыжки, плоская брюшина,
Объем запястья, голени длина,
Литые икры, узкая спина,
Пока в тебе сплелись неуловимо
Порывистый подросток и мужчина,
Пройдет песка зыбучая волна
По голой коже неостановимо,
Как поцелуй, что дарят без причины.
Хотя причина есть, и не одна.
Огню, воде, и даже медным трубам
Не изменить движения страстей:
…прошу, дыханье задержи скорей:
Я обниму лицо… почти не грубо…
Китайским луком выгнутые губы,
И тетиву нахмуренных бровей,
И стрелы глаз… Иначе петь к чему бы?
К чему вода, огонь и голос трубный?
Прошу, дыханье задержи скорей.
И вот – душа глядит из темных окон,
В ларце сыпучем свой трофей храня.
Тебя - язык застывшего огня -
Я обнимаю горько и жестоко.
На целую минуту желтый кокон
Застыл, как лава, свой трофей храня.
Горит закат. Ты весь – внутри меня.
Прибрежный ветер шелестит осокой,
Пока душа глядит из темных окон
В Тебя – язык застывшего огня.