Жёсткий наст снеговой и колкий
В тишине ночной заскрипел –
То скользнули серые волки
По залитой луной тропе.
Запалились, видать, коль лижет
Снег наждачный язык-наждак.
Только вдруг принагнулся ниже
Осторожный седой вожак.
Он едва на опушку не вышел,
Заменили трусцу шажки –
Волк звериным чутьем услышал,
Как во тьме шелестят флажки.
Он прилёг, а за ним вся стая
Молодых и матерых зверей –
Всем понятна была простая
Хитрость спрятавшихся егерей!
Каждый знал, для чего препоны
Преградили привычный путь.
Только есть у волков законы,
За которые – не шагнуть!
И когда в предрассвете мглистом,
Навалившемся, как свинец,
Прогремел самый первый выстрел,
Каждый понял: это конец!
...Егеря ликовали: «Баста!
Ни один ускользнуть не смог!..»
Но один-то ушел! – лобастый,
Неуклюжий, почти щенок.
Он летел по тропе знакомой –
Разорвавший гирлянду флажков.
Он не верил старым законам,
Погубившим стольких волков!
3 февраля 2000 г.