Не свет погас на лестничной клетке,
обвалилась египетская тьма,
был обыкновенный дом на третьей Советской,
а стало козни египетские и тюрьма.
Революцией поеденные щербатые ступеньки
ухмыляются на не разжеванного меня,
завою вывернувшись к потолку на четвереньках,
клетка лестничная, лестничная западня.
До рассвета питерского зимнего
осталось три примерно часа,
спросонья не узнал себя и не вспомнил имени,
нащупал кого-то в темноте в трусах.
Глаза как изнутри обожгло плеткой,
скачет как лошадь пульс,
можно я не пойду на работу,
а для оправдания - напьюсь?