нас ни о чем не спросят —
главного не сказать:
нужно — все это — бросить.
бросить!
и по газам!
<…>
может и не опасно
быть у любви в долгу.
ты без меня — прекрасно.
и я без тебя могу.
(Лия Киргетова, «можно бы и короче»)
в общем, никто не спросит,
не позовет врача,
но просто сегодня — осень,
и я не могу молчать.
мы много с тобой могли бы:
пить кофе с корицей, петь,
в шутку писать верлибры,
спасаться теплом от бед,
читать вслух газеты, бредить,
гулять вечерами, спать,
обнявшись на кресле в пледе,
падая на кровать,
смеяться, целуя руки,
мечтать о своей семье,
масляными звуки
рисовать на немой заре,
ходить на выставки и в театры,
летать на крыльях и дерижабле,
фотографировать на Монмартре,
на Пикадилли, на Невском, Рамбле,
молчать о прекрасном, нежность
дарить ежечасно взглядом,
как сладкая неизбежность —
все вместе и только рядом,
стать свято-сакраментальными,
прощупывать пульс в запястьях,
перекроить банальность
в волшебно-простое счастье.
могли бы красиво, страстно,
на снеге, на берегу…
но ты без меня — прекрасно,
и я без тебя могу.
утром счищаю ложью
сны и стою под душем:
мы друг без друга можем;
ты мне совсем не нужен.
днем занимаюсь разным:
полезным, духовным, умным.
это не наша сказка —
мы разорвали струны.
вечером забываюсь,
яро борясь с тоской.
я без тебя — стараюсь.
ты без меня — живой.
если подумать здраво,
эмоции отключив,
мы абсолютно правы,
как древние палачи.
и мне совершенно можно
тратить себя вот так:
старить улыбку, кожу,
сердце, ключицы, в такт
играть, прозябать по жизни,
бросаться любовью… да.
заняться пустым и лишним —
в сущности ерунда!
меня же, конечно, хватит
намного вперед еще.
когда-нибудь на закате
мне выставят резко счет,
и я с ностальгией вспомню,
как мы бы с тобой могли…
в тиши полуночных комнат
на той стороне земли.
кончится скоро осень.
что тут еще сказать?
нужно все это — бросить.
бросить!
и — по газам!