Она едва ли знает Торричелли,
Но всё-таки соломинку макает
В бокал с вином, и закрывает пальцем.
Потом несёт соломинку к губам,
Приоткрывает ангельские губы,
Приподнимает палец осторожно,
И струйкою рубиновая влага
Стекает ей на кончик языка...
Не знаю, почему, но это действо
Охватывает пламенем меня,
На миг не оставляя равнодушным.
И почему не ангелы, но черти
Летят в ответ из глаз её чернущих?