Морозной ночью сыплет небо звездами,
Как пузырьками золотится брют.
С подушкой обниматься слишком поздно мне,
Зрю в небо через кухонный уют.
Я чай держу ладонями остывшими.
Открытым ртом, имея жалкий вид,
Дышу как марафонец перед финишем.
Не в восхищеньи. Просто нос забит.
Ну, заболел. Зову Христа и Будду я,
Хотел бы крест поставить на судьбе.
Глаза слезятся влагою простудною,
А может быть, от жалости к себе.
Пусть утром ртуть пролезет по термометру,
Как диверсант к объекту. Побреду
В постель я, словно нищий бродит по миру.
На службу не пойду – свалюсь в бреду.
Прибудет ангел в белом в дом по вызову,
Заглянет в рот и выпишет рецепт.
На взгляд немой ответит он репризою,
Старинной шуткою. Но станет ясно – нет
Спасения. Поскольку хрип натруженный
Рванет в сердцах измученную грудь.
- Спасибо, ангел! Шутками ненужными
Вам не прикрыть скончавшуюся суть.
И тишина по нашим старым комнатам
Расстелется и принесет покой.
Я на прощанье – столько вместе прожито! –
Махну тебе иссохшею рукой.
… Из черной рамки (Боже, нет! Немыслимо!)
Коснусь твоих, родная, впалых щек,
И ты заплачешь обо мне так искренно,
Что зарыдает кто-нибудь еще.
…Как сладко ночью плакаться морозною,
Коль насморк с кашлем повод подают!
Когда зимою небо сыплет звездами,
Как пузырьками золотится брют.