Я знаю этой славы горький дым.
Я вижу синих глаз покров ледовый
И чувствую прижатые к моим
Холодные клинки ее ладоней.
Я различаю тягостный кивок,
Который внятен только мне, наверно,
Не признающей в мире никого,
Ничьим идеям сплющенным не верной.
Он внятен мне, идущий изнутри,
Неуловимой схваченный надеждой.
Ее глаза объяли ноябри
В ледовые прозрачные одежды.
И знаю я, что растопить настил
Способна я улыбкой теплой, близкой.
Но улыбаться нечему в пути
Среди дождя, холодных луж и листьев.
И мы идем с застывшей кромкой льда
Вдвоем в одной нерасторжимой паре,
Соприкасаясь только иногда
Холодными усталыми руками,
И понимаем: путь у нас один,
Нам довелось испытывать такое:
Мы знаем дальней славы горьий дым
И вместе с тем - стремление к покою.
Я все прошла, и в слизистой осел
Дым заводских реакторов и домен.
Но и сквозь боль я все хочу спасти
Дрожащие клинки ее ладоней.
(20.04.2002, г. Курган)