Когда метался я в бреду от тяжкой раны,
Мне снился сон - он был на диво странный:
Я видел свет от серебристой башни
Во мраке ночи леденяще-страшной.
И чей-то голос, на хрусталь похожий,
Звал так, что пробирал мороз по коже,
Манил в свою холодную обитель,
Где все живое будет позабыто.
Вот-вот порвет душа оковы тела,
Когда пришла Она в обличьи девы -
Серебряные волосы и платье,
Прозрачный облик, тонкие запястья.
Такой я в первый раз ее узрел,
В ней силы свет божественный горел,
Она запела, и ее напев
Вернул мне жизнь, теплом своим согрев.
Ее глаза таинственно-странны,
Зрачки - две полные слепящие луны,
Я в них смотрел - а там была печаль
И бесконечная, почти живая, даль...
Она коснулась ран своей рукой,
Заставив отступить глухую боль,
И, продолжая петь, склонилась надо мной,
Не отнимая хрупкую ладонь...
Я прикоснулся к ней всего лишь раз...
Уста к устам - и свет ее погас...
Подобно смертной - беззащитна и нежна,
Стояла Госпожа моя - Луна.
Она ушла в незапертую дверь,
Забрав ночной кошмар моих потерь,
Оставив за собой тончайший след...
Я на всю жизнь его запомнил свет...