…Зной растекался по улице полуденным маревом, искривляя ее пространство. Но, может быть, был виноват в этом вовсе не зной, а пораженное происшедшим сознание.
Тот портрет в музее, та тишина, то растворившееся в ней окружение зала, и глаза… Глаза, внезапно ожившие, оживший портрет, ожившая музыка чувств, сложное сочетание радости и боли, сбывшегося ожидания, слез и полуулыбки, надежды… Портрет… Она ждала. Она звала. Она рада…Как все это неожиданно! Откуда? Как? Ведь до этого портрета он был совершенно равнодушен к окружающему. Ничто не трогало струнок его души - он не был глубоким сторонником ее поэзии. Его влекли совершенно иные горизонты творчества… И вдруг … Боже, как ярко он вдруг ощутил в этот момент ее страдания, ее одиночество!
Он пошарил в карманах в поисках хоть каких нибудь денег, надо бы купить цветов. Нет. Так, кое-какая мелочишка. Подойдя к растущему невдалеке молоденькому кустику клена, он сломил с него веточку и шагнул в сторону холма, заросшего сосновым лесом. Там, за кирпичным забором кладбище. Там, как ему сказали, ее могила…
Шагнул навстречу новым потрясениям…
(Откровения о странной были)
Положу я кленовую веточку.
Не цветок, не розу, не знамя.
Положу я кленовую веточку
К камню, где похоронена память.
Я пришел. Ты звала. Я с тобою.
Заблудился в подлунном я мире.
Я лишь только глаза открою,
Свет зловещий разлит по квартире.
Небо это неласково очень.
Ты же знаешь, оно все в тучах.
У тебя так загадочна осень.
Ты разбилась об острые кручи.
Равнодушные ходят люди.
Всё приносят тебе цветы.
Нашей маленькой тайной пусть будет...
Ведь под камнем этим...
Не ты.
Пусть цветы возлагают к камню.
И со смехом снимаются в фото.
Я тебя ничуть не пораню.
Рассказав где остатки плоти.
Я почувствовал, где моя память.
Я почувствовал здесь твою боль.
Ты права, не нужно им маять
Отгоревшую эту соль.