Я — великая Империя накануне разорения.
Начинается нашествие белобрысых дикарей.
Я не вижу этих варваров. Я пишу стихотворения,
Предвечерние акростихи — посвети, да не согрей.
Скукою неописуемой дышат душные курения.
Хрипы и удары слышатся с пригородных пустырей.
Смерть страшна, но смерть — спасение от постылого старения,
И не скажешь ей: помедленней, и не скажешь: поскорей.
О, скончаться б нам по-божески и презреть свои роскошества!
Всё проедено и пропито. Больше нечего беречь.
Эй, Батилл, шуты придворные, прекратите скоморошества!
Только строчки колченогие — жечь ли, нет ли? — станем жечь!
Только слуги своевольные, нерадивые, злорадные,
Только скуки стоеросовой нарастания стократные...