Рука, дающая тепло и радость,
Или рука убившая, в крови…
Что от природы в нас ещё осталось?
Что мы в себе испортить не смогли?
По улицам векА снуют народы.
На древнем перекрёстке бытия
Чуть постоим у каменной колоды,
Порассуждаем: он, она и я.
На каменном ноже неандертальца,
На примитивном острие копья,
Была ответственность за жизнь скитальца;
Жила, кормилась вся его семья.
Ни волн мобильника, ни писка раций,
Ни вой сирен, ни грохота войны,
И не было грохочущих оваций,
Лишь плеск и ветер, звуки тишины.
С амвона не кричали толпы бестий,
Не наживались на других купцы,
И не было фатальных мракобесий,
Ни лжи, ни правды, (только подлецы).
Единственна забота: мир постигнуть,
Понять себя, других и цель свою,
Существованию не дать погибнуть
Себе подобных, рыбам и зверью.
На каменном ноже остановиться!
И замереть! Пока не вымрет тот:
- Кто лицемерным благом посулится,
И остановит всех: «Нельзя вперёд!»
- Кто хвалит звон булатного металла,
- И кто себя поставит выше всех.
- Тех, чьё нутро лишь власти возжелало,
- Тех, для кого лишь золото успех…
- Кто хитроумным алгоритмом быта
«Кнутом и пряником» – сведёт народ…
А человеческая цель забыта...
- «Нет цели у людей, есть только рот».
И в этой многомиллионной стае
Живёт уверенно всего лишь часть.
Другие, кое-как себя поставив,
Живут бесцельно, только б не пропасть.
Живут и дохнут бедные скитальцы:
Их время – чёлн о камни бытия.
По-прежнему мы все неандертальцы
С мобильником, с бутылкой для питья.
Мерещатся нам призрачные нити,
Ведущие к совсем другим мирам.
Глаза откройте, слух свой напрягите!
Проснись, скиталец! Волю дай стопам.
По улицам векА снуют народы,
На древнем перекрёстке бытия
Мы постоим у каменной колоды,
И помолчим серьёзно...Ты и я.