Дорогая Л.! Извини, обращаюсь почтой.
Ты поди уже подустала от этих писем.
Что поделать, я до сих пор от тебя зависим,
И к моей душе ты пришита стальной цепочкой.
Я живу один. Не творю никаких делишек.
Здесь вокруг тайга и ряды огородных пугал.
Говорят, что Бог умеет смотреть за угол
- у него ведь сил и возможностей есть излишек.
Я живу один. Над крылечком апостол Павел.
Огород, сарай, две березки, вокруг ограда.
Интернета нет - ты, наверное, будешь рада.
Я пишу стихи - бандеролью тебе отправил.
Я вчера купил шесть пакетиков с семенами
- мне пастух сказал, на носу посевная страда.
Вот и он идет, а за ним ковыляет стадо.
У него, прикинь, все животные с именами.
Петухи с утра, боже мой, нереально громки.
Из лекарств в сельпо продается перцовый пластырь.
Кажды раз когда мне привидится Добрый Пастырь,
Я иду к реке и валяюсь у самой кромки.
Рацион в селе у людей неприлично скуден.
Молоко и хлеб мне приносит соседский мальчик.
Без тебя мне все очень пресно на вкус, кальмарчик.
И горчичный квас, и заваренный с хреном студень.
Иногда в окно я увижу церковный купол,
И в такие дни я совсем я не встаю из кресла,
И молюсь о том, чтобы ты моя Л. воскресла,
И Господь тебя своим теплым шарфом укутал.
Гармоничный быт никогда не идет со скрипом.
Никогда не даст урожая гнилое семя
Так живу один, ненарочно забытый всеми.
Я тебя люблю - это, собственно, есть пост-скриптум.